Еще один друг, «артист» Валера, его отец тоже погиб на войне, весело рассказывал:
— Мать женится на каком-то Михаиле Иваныче. Хороший морж, жаль только, что долго живет. Любит выпить, при этом всегда вспоминает, где, когда, с кем и как выпивал. Хуже всего, что она меня на него променяла. Купила с получки булочек, пирожков, смачно так, и все это – Михал Иванычу, а я с братом ходим вокруг стола, да зубами ляскаем. Или вот мне нужно спортивки купить, я каждый раз со своей пенсии требую, а тут придут Михал Иваныча родственники, крестины какие-нибудь справлять, мать на это денежки дает, а мы с братом зубы на полку… Один раз я ушел из дома часика в три ночи, разозлился здорово, мать в одной рубашке бегает: Валерик, Валерик, ты куда? Я собрал свои шмотки, съестного прихватил и ушел. Хотел было к сестре пойти, да неудобно как-то, семейный скандал… шум поднимется. Пошел тогда по Литейному, по Невскому… Приятно так, на улице ни души, идешь от часов к часам и по минутам считаешь. И время так медленно шло, подходишь к часам, что такое – минуты три только прошло. Замерз я порядочно, пошел в одном пиджачке, а ночь такая холодная. Ну, пришел в школу в 8 часов и заснул на парте.
Валера заболел:
— Не хватает дыхания. В диспансере мне опротивели постные морды докторов – ну ведь же ни черта в медицине не понимают, — улыбаясь, — у меня туберкулез, и скоро я покончу с собой. Лежу целые дни дома, играю с ребятами в «козла», курю, слушаю «Голос Америки» и Би-би-си.
Пересказал исповедь перебежчика, бывшего убежденного ленинца, наказанного за комбинации с хлебом, боровшегося 10 лет с «тиранией». Тут все ясно.
Валера втянулся в художественную самодеятельность. Бывшая артистка поставила силами учеников двух школ, мужской и женской, спектакль «Как закалялась сталь». Валера – Павка Корчагин. Дальше – Варлаам в «Борисе Годунове». Загорелся, настроился на театральный институт.
«Биолог» Юра тоже артистическая натура. Ангельски красив: льняные вьющиеся волосы, нежная девичья кожа. Внешность – от мамы, известной писательницы Веры Пановой. На экзамене по литературе ему достался образ Веры Павловны. «Что делать» он не читал. Один раз сказал «Вера Федоровна». Ребята пригнулись к партам, сдерживая смех – он назвал отчество своей мамы. Вдруг его занесло: Вера Павловна, мол, полюбила особенного человека – Рахметова. Фатинья поправила – Кирсанова. Поставила пять. Сам он не гонится за отметками.
С «географом» Игорем Колесов сошелся на общем интересе к книгам и кино.
