pdts
2005-08-24
07:43 am UTC (ссылка)
аборт,
конечно
один
Бетховен на миллионы недоносков - кпд ужасен
29a
2005-08-24
09:43 am UTC (ссылка)
согласен.
Она упала на
кровать и заплакала. Убила ребенка, добровольно. Хотя, это просто эмбрион. Они
учили по биологии. Эмбрион. Несколько тысяч клеток, нервная трубка. Никакой
чувствительности. Ткань. Просто ткань. А вдруг будущий музыкант или художник.
Он видел бы мир Любашиными глазами и рисовал его. Хотя, только музыканты или
художники достойны жить? Он мог бы быть просто дворником. И делал бы этот
страшный мир чуть более чистым. Или строителем, или космонавтом. Или в крайнем
случае мерчандайзером. Этих мерчандайзеров не хватает. Некому товар расставлять
на полках магазинов. Ну и пусть! Одним человеком стало меньше.
Телефонный
звонок:
-Алле? Сережа?
Почему не отвечаю? Телефон в кармане оставила. Все нормально. Голос?
Нормальный. Да я на тебя не обижаюсь. С какой стати? Да я знаю, что не хотел
обидеть. Да. Да. Я знаю. Все. Жду тебя. Я дома, я сегодня пораньше.
Звонит,
беспокоится. Ему бы.
Подошла к
компьютеру. Набрала «аборт».
В Испании
парам, принявшим решение прервать беременность, выдают останки нерожденного
человека для захоронения на кладбище.
-Все, хватит!
Не могу больше! Это невыносимо!
Любаша
метнулась в ванную, открыла воду, залезла под душ. Вода хлестала ее по лицу,
смешивалась со слезами. Сделала контрастный душ, пришла в себя.
Еще один
звонок. Наскоро обернулась полотенцем, пошлепала по полу, оставляя за собой
лужи.
-Да?
-Любаша! Это
я, Ася! Любаша, забери меня отсюда. Мне плохо.
-Что
случилось? Ты чего плачешь?
-Мне плохо. Я
хочу к маме!
-Ася! Это
невозможно! Мама в Саратове. Мы же решили, что так будет лучше.
-Мне плохо! Я
хочу домой!
-Асенька!
Милая моя! Ну, потерпи немножко. Тебя обижают?
- Никто не
обижает. Просто мне плохо!
- Ты не
привыкла. Потерпи пару дней, подружись с кем – нибудь.
-Не буду я!
Забери меня! Любаша. Я убегу, точно.
-Не смей даже
думать об этом! Не смей!
-Точно убегу.
-Асенька,
девочка моя! Я приеду, я завтра приеду за тобой. Ну, ночь выдержишь?
-Ночь выдержу.
Любаш! Ты не обманешь?
-Приеду
завтра, разберемся. Жди меня.
Люба положила
трубку.
-Это когда-
нибудь закончится?
***
Девчонки
радовались свободе. Воспиталки были нормальными, не приставали особенно. По
утрам, правда, заставляли заправлять постели, убираться в комнате. Перед
утренней проверкой. За чистоту каждой комнате выставляли отметку, и все очень
переживали. У Аси под подушкой нашли носки, она их туда впопыхах положила, и
поставили им тройку. Асю ругали все: и воспитательница, и дежурная Ира. Их
комната стала комнатой позора. С этого все и началось. А еще трудно было с
косой. Заплетать ее она сама не умела. Волосы были длинными и густыми.
Приходилось идти с расческой к воспитательнице. Та вечно спешила, больно
причесывала ее и заплетала две косы бубликами. Так Асе не нравилось, но сказать
об этом было неловко. Так и видела себя в зеркале с двумя бубликамииз косичек и
заплаканными глазами. Как драгоценность, держала в кармашке номер телефона
Любаши и своего плюшевого медвежонка. У одной девочки был телефон, но она
никому его не давала. Пришлось просить ее с особенным старанием. Девочку звали
Катя. Она приехала в лагерь из Москвы и ничуть не скучала. Мама звонила ей
каждый день. Может, поэтому. Вечером Ася решилась:
