Сначала он
боролся со своими чувствами, как с искушением, а потом, поняв, что на это сил
не остается, решил перенести свое совершенствование до того момента, когда и
работать на физическое выживание не придется, и будут рядом люди, опытные в
борьбе с искушениями. То есть, решил не «заморачиваться» до возвращения в скит.
Такое решение привело к тому, что в свободное от работы время суровый подвижник
превращался во влюбленного министреля. Григорий грезил об Анне, посвящал ей песни,
разговаривал с нею вслух.
Он спрашивал у
своей бывшей жены совета, рассказывал, как прошел день, жаловался на боль и,
возникающие каждый день трудности. Эта своеобразная болезнь обострилась летом,
когда Григорий начал жить на «дачке» в довольстве.
Часто, придя в
себя после продолжительной и занимательной беседы с женой, он всерьез
задумывался о пути, который избрал. Хотелось погрузить свои пожитки в
рюкзак и направится прямиком в город, к Анне.
Григорий
чувствовал, что теперь он не запуганный «синий воротничок», теперь ему все по
силам. Он унесет отсюда силу леса, научившего его быть большим человеком. Там в
городе его душа была не больше комнатушки в 18 метров, а здесь в лесу она будто расправила крылья, которые оказались велики до такой степени, что
достигали верхушек старых сосен. Его глаза больше не были устремлены в
одну точку компьютерного или телевизионного экрана, где, как в калейдоскопе
сменялись маленькие цветные изображения. Здесь Григорий понял настоящее
значение слова кругозор. Его глаза поглощали небо, его Григория небо. В лесу
протекала настоящая реальная жизнь, и молодой отшельник понял, что Жизни
никогда не видел, и не увидел бы, если бы отец Герасим не принял странное
решение, послать в «школу выживания» изнеженного интеллигента, с неустойчивой
психикой и слабым еще духом. Как бы там не было, эксперимент удался, и Григорий
мечтал скорей увидеть и поблагодарить мудрого старца, разглядевшего в нем
скрытые резервы, и открывшего ему непостижимые и сладостные тайны жизни. Он
хотел о многом поговорить с отцом Герасимом, но возвращаться не спешил,
боясь пропустить что-то еще, а, также желая насладиться пышным великолепием
лета в своем лесу, где он уже привык чувствовать себя хозяином. Послушник знал,
что теперь его жизнь станет другой, где бы он не находился, но он также знал,
что эти минуты наедине с собой и настоящим миром, могут больше не повториться.
Теперь
Григорий был готов идти навстречу миру в любом его проявлении. Идти прямо, без
страха, не замечая препятствий. Ему больше не нужно бежать. Это его планета,
здесь он дома, и по непонятным для самого Григория причинам, он готов поделиться
своими новыми знаниями, разделить эту большую великолепную тайну только с одним
человеком, с Анной. Казалось бы, в данной ситуации ему нужно было подумать о
подрастающем сыне, но, научившись быть честным с собой, он отдавал себе отчет,
что воспринимает сына, как еще одного человека на этой планете, у
которого свой путь.
