«Как-то к нам в
общежитие вселили группу первокурсников, только что сдавших приемные экзамены и
зачисленных в семинарию. Расселили их по комнатам, а они шумят, смеются,
разговаривают без умолку, ходят по коридору. Нас, естественно, это отвлекало и
от занятий, и от молитвы. «Какие же из них священники будут, если они такие
неугомонные?» – подумалось мне. И вот за такую дерзость, что я плохо подумал о
людях, Господь попустил мне духовную брань. Полезли в голову такие мысли, что и
вспомнить страшно. Стою в храме перед святыми образами, а в голову грязь так и
лезет, и нету от нее никакого спасения. Тогда пошел я к своей духовной
наставнице матушке Фессалоникии, открыл ей беду, она внимательно выслушала
меня, а потом спрашивает: «Ну-ка постарайся вспомнить: ты никого не осуждал –
может, даже случайно?» И я тогда вспомнил, что действительно поступил нехорошо
и просил у Господа прощения. Только после этого враг отступил. А те ребята стали
впоследствии прилежными студентами, очень смиренными и послушными. Вот что значит:
не суди ближнего...».
4 ноября 1951 года, на
праздник Казанской иконы Божией Матери, молодой выпускник семинарии Петр
Сухоносов стал диаконом, а на следующий год – 24 февраля 1952 года – был
рукоположен во иерея. Рукополагал его Владыка Антоний. Он теплой отеческой любовью
любил своего воспитанника-семинариста. Монахиня Киевского Покровского монастыря
Анастасия вспоминает, что во время рукоположения Владыка читал над отцом Петром
архиерейскую молитву, будучи не в силах сдержать своих слез. Что это были за
слезы? Быть может, в это мгновение архиерей прозорливо увидел то, что ожидало
его ученика через сорок с лишним лет? Возможно, перед его духовным взором
открылась страшная яма, на дне которой будет лежать бездыханное, замученное
пытками и голодом старческое тело того, кому он сейчас передавал в руки Святого
Агнца с величественными словами: «Приими Залог сей и сохрани Его цел и
невредим, о Нем же истязай будеши...».
Близкие люди
вспоминали, что после посвящения во иереи он сказал молодому отцу Петру: «Будешь
служить до конца жизни своей…».
Владыка
Антоний, вне всякого сомнения, отличался выдающимися святительскими
способностями. По некоторым сохранившимся свидетельствам, иногда люди видели
над головой этого архиерея три светлых венца: монашеский, святительский и
исповеднический. Пройдут годы – и сказанное о Владыке Антонии можно будет с
полным правом перенести на его любимого ученика Петра Сухоносова: тот же
аскетизм, та же необычайная скромность и непритязательность в личной жизни, то
же горение веры, непримиримость к любой неправде. Именно эти качества
несгибаемого пастыря Владыка прозорливо увидел в молодого семинариста Петра
Сухоносова.
