Госпожа Феклина вопросительно
посмотрела куда-то вправо, и запись прервалась.
-А что за материалы имеются в
виду? - поинтересовался щеголеватый следователь с вздёрнутыми кончиками усов.
- Это касается темы диссертации
моей клиентки. - уклончиво ответил нотариус Иваненко, и нервно поправил
одинокую прядь волос на лысине. Вторжение усатого господина из Предпоследнего
Дознания ему было крайне неприятно. Пусть представитель спецслужбы, пусть с
ордером, а факт остаётся фактом: пришлось огласить завещание постороннему лицу,
да к тому же до фактической смерти клиента. А теперь ещё и материалы...
- Я бы хотел взглянуть на них.
- Не вполне уверен, что ваш ордер
даёт такие полномочия. - осторожно возразил нотариус, разглядывая бланк с
характерной эмблемой - два синих треугольничка в круге. - Ведь Ольга Фёдоровна
ещё даже не умерла... окончательно.
- Из четвёртой стадии комы никто
не возвращается. - буднично ответил следователь, оглядывая аскетичное убранство
офиса. - Вам, надеюсь, доводилось слышать о специфике нашей службы? Если
сомневаетесь в моих полномочиях - проконсультируйтесь с начальством.
Начальство уже дало инструкции:
оказать всяческое содействие. Вздохнув, Иваненко смирился с неизбежностью
беспорядка. Что ж, отчего бы в этот слякотный ноябрьский день и впрямь не
случиться какой-нибудь пакости?
Он отыскал формуляры в базе,
вывел бланки, положил на стол:
- Заполните здесь и здесь,
господин...
- Карев. - напомнил следователь,
доставая из кармана пиджака серебряную ручку.
Пока он расписывался, Иваненко с
кислой миной на лице открыл сейф. Нотариус был человеком педантичным, поэтому
обстоятельства, вынуждавшие не только мириться с нарушением, но и самому его
совершать, казались издёвкой судьбы.
- Вот и чудненько. - Карев
поднялся и протянул руку за инофоконом. Отдавая холодный металлический шарик,
Иваненко с удивлением подумал, что для следователя эта ситуация, как раз
напротив, выражает привычный порядок. Так при столкновении двух
разнонаправленных жизненных векторов, воплощение идеала одного неизбежно
предполагает нарушение идеала другого...
По такой-то погоде - вещь вполне
закономерная.
*
* *
Свинцовое небо едва удерживалось
от дождя, словно всматриваясь в бесчисленные точки аэромобилей-прыгунов,
хаотично сновавших под низкими тучами. Мрачный, сырой мегаполис проплывал внизу
вереницами стеклобетонных башен, разбавленных красно-желтыми кляксами деревьев,
осыпающих на асфальт последние листья. Но в салоне прыгуна было сухо, тепло и
светло, и накрытый промозглой осенью город за окном совсем не занимал
следователя, - Павел Карев читал текст с экрана миникомпьютера-планшета.
