Заранее установленным сигналом Шатров сообщил Замкову, чтобы тот вызвал к нему Шапкина. Шапкин приполз под утро с небольшим опозданием. Но у них еще было время для прослушивания местности. Они лежали рядом затаив дыхание.
- Ну что? - спросил Шатров у Захара.
- Да, именно здесь надо переходить линию фронта, - понимающе ответил Шапкин.
- Сами вы как настроены? Дело трудное.
- Да мне хоть сейчас. Ведь обстановка требует этого, - горячо заговорил Захар. - Сидеть на месте уж нет сил. А он, проклятый, говорят, опять зашевелился на харьковском направлении. Верно, что ли, товарищ подполковник?
- Не знаю. Но, конечно, враг еще будет наступать. Сил у него достаточно.
Налетел ветер. На востоке посветлело. Теперь оставаться здесь было рискованно: местность хорошо просматривалась со стороны противника. Они решили продолжить наблюдение с передового наблюдательного пункта, от которого их отделяла шестисотметровая равнина. Сначала они шли по небольшой лощинке, слегка пригнувшись. Потом - ползли. Впереди Шатров, за ним, в двадцати шагах, Захар. На половине пути их застал рассвет. Очень уж быстро в это утро взошло солнце. Началась бомбежка. С наблюдательного пункта Замков увидел, как рядом с ними черным столбом поднялась земля. Одна бомба упала неподалеку от Шатрова. Он стряхнул с головы землю, попытался продолжить путь, но ноги не двигались. В ушах сильно гудело.
- Шапкин! - позвал он лейтенанта.
Захар, прижавшись к земле, чуть приподнял голову. Тяжело ухали вокруг снаряды.
- Захар! - вновь крикнул Шатров, поняв наконец, что у него контужены ноги и ему самому не выбраться из-под огня. Крикнул и на какое-то время потерял зрение. Когда темнота рассеялась, он увидел под собой Захара, а рядом лежали два бойца, видимо посланные на помощь Замковым. Шапкин громко ругал их, не подпуская к себе:
- Пошли к черту! Сам справлюсь.
Он полз, тяжело дыша.
- Держитесь крепче, за шею не надо, за плечи, - говорил он Шатрову, придерживая его одной рукой, чтобы подполковник не сполз с его спины. - Вот так, так, - повторял Захар и все полз и полз. Уже в траншее, усадив Шатрова так, чтобы он опирался о стенку окопа, сказал: - Осколком не задело. Контузия пройдет. Ну и влипли мы с вами, товарищ подполковник!
- Спасибо, Захар... Выручил из беды.
Сквозь маленькое оконце пробился солнечный луч, светлой полоской лег на лицо Шатрову. Я с облегчением вздыхаю: вот он какой, Захар! Как же я мог подумать о нем плохое, он спас жизнь человеку, из огня вынес. А я-то думал, что Шатров сейчас скажет о лейтенанте что-то плохое... Глупый!
