Из воспоминаний Сабашникова, крупнейшего книгоиздателя тех лет: «Война с Японией упала как снег на голову. Когда Япония отозвала своего посла, я, встретившись с министром внутренних дел Джунковским, спросил: «Мы, стало быть, воюем?» Он решительно отрицал эту возможность, выражая, очевидно, то, чему верили или хотели верить правящие круги».
По свидетельству Витте, сам Николай II не раз говорил, что этой войны не будет, так как она ему не нужна.
Ряд тяжёлых неудач ознаменовал эту войну. Удручающее впечатление произвела на всех гибель наткнувшегося на мину броненосца «Петропавловска» с адмиралом Макаровым и художником Верещагиным на борту. Затем был проигран Тюренчский бой, после этого последовали поражение при Ляояне и трагедия Порт-Артура.
Из воспоминаний атамана Семёнова: «Мне было 14 лет. Читая в газетах сообщения Штаба Главнокомандующего о действиях на фронте против Японии, я болезненно переживал боевые события, складывавшиеся на фронте не в нашу пользу. Я никогда не забуду впечатления, которое произвели на меня сообщения об отступлении от Ляояна и от Мукдена. Эти события весьма остро переживались всем населением России, и только социалисты разных толков и оттенков радовались несчастиям своей Родины…»
Во время русско-японской войны Николай Лаврентьевич Кладо был назначен начальником оперативного отдела в штаб командующего Тихоокеанским флотом – вице-адмиралу Рожественскому. Операции Владивосточного отряда крейсеров – кстати сказать, единственно-удачные наши операции в эту войну – были разработаны при личном участии Кладо.
В октябре 1904 года Вторая Тихоокеанская эскадра Зиновия Петровича Рожественского, последовала с Балтики на Дальний Восток. И ту произошло то, что вошло в историю как Гулльский инцидент.
Из дипломатических источников и от разведки то и дело поступали сведения о тайных приготовлениях японцев для нападения на русскую эскадру в пути. В связи с тем, что Англия являлась военным союзником Японии и могла предоставить японским кораблям базы на своей территории, эскадра Рожественского пребывала в постоянном напряжении. Для японцев не представляло никакого труда снарядить в европейских водах небольшой отряд миноносцев или вооружить минными аппаратами какие-либо, невинные с виду, парусные шхуны, яхты или рыболовецкие мелкие посудины.
В ночь с 8 на 9 октября к эскадре приблизился неизвестный военный корабль, по которому сразу был открыт огонь. Лучи прожекторов беспорядочно метались во все стороны. Неизвестный эсминец скрылся, но, как выяснилось позже, на пути русской эскадры оказалась рыбацкая флотилия. Пароходики тащили сети, плохо слушались руля и не успели уйти с курса эскадры. На этих-то рыбаков, которых в кромешной тьме приняли за неприятельские боевые корабли, и обрушился шквального огонь.
