– Чернец? Ах ты…
– Эй, Толбоша! Ты куда? – кликнул посельский. – А
русалку… тьфу ты, бабу утопленную вылавливать?..
…В амбаре, где сидел в заточении монах, было шумно.
Толбок еще во двор не успел зайти, уже слышал, как во весь голос блажит чернец:
– Да обратится хула твоя на главу твою, лукавый бес.
Отойди от меня, сатана. Не смущай мою душу, когда творю молитвы Господу моему.
Проклят ты и вся противная сила твоя. Запрещает тебе Господь…
Толбок распахнул дверь. Посреди скарба – пахотных
орудий, рыбачьих неводов, птичьих силков, тележных колес, конской и воловьей
упряжи – стоял на коленях умолкший Григорий. Моргал от внезапного света.
– С кем
разговаривал? – добродушно спросил смерд.
– С тем, кого
вы ныне тешили.
Чернец поднялся
с колен. Толбок ничего не понял, но согласился.
– Чем все
закончилось? – спросил монах.
– Не вытянули.
– Толбок пожал могучими плечами. – Я на дне его за коряжку подцепил, чтоб не
всплыл.
– Для чего? –
изумленно вопросил Григорий.
– Экий
недогадливый. Чтоб еще восьмушку пуда не платить за мертвую голову. Нету тела,
нет и головы.
Толбок показал
щербатую улыбку.
11.
Киев – большой торговый город.
Здесь сходятся пути из варяжских стран и Новгорода, из Корсуня и византийских
владений, из волжских булгар и магометанских Хвалис. На пристанях встречаются
товары со всех концов света: русские мед, воск и меха, рыбий зуб со Студеного
моря, ромейские амфоры с вином и маслом, драгоценные паволоки, стеклянные
украшения, камни-самоцветы, златокузнь, грецкие орехи, сушеные фрукты,
диковинные восточные сладости, сарацинская поливная утварь, мечи из дамасской
стали, восточные пахучие приправы и благовония, хрусталь, балтийский солнечный
камень, варяжское железо и английское сукно. На торгах отсчитывают по весу золотые
византийские солиды, серебряные денарии из латынских стран и арабские дирхемы.
Русские купцы, особенно новгородские – от них и повелось – любое чеканенное
серебро, невзирая на происхождение, называют кунами и с одинаковым
удовольствием набивают им кошели. Русь лишена собственного драгоценного
металла. Дальше чеканки немногого числа княжеских златников и сребреников при
кагане Владимире и его сыне Ярославе дело не пошло.
Привозной звонкой
монеты всегда не хватало. А торговали все – от князей до подневольных закупных
ремесленников, живших в боярских усадьбах. Даже холопы находили случай
купить-продать. С торговлей по быстроте обогащения мог сравниться лишь удачный
военный поход: на булгар ли, на греков или на соседнюю русскую землю. Но на
греков и булгар не ходили давно, с ними на Руси нынче мир. А князья Ярославичи
живут в согласии и грабить друг дружку пока не затевают. Один Всеслав мутит
воду. За его своеволие полоцкая земля и поплатилась: град Менеск был взят
Ярославичами на щиты и дочиста ограблен.
