– Из
монастыря.
– Из намастыря
он, – подтвердили смерды.
– И чего тебе
надо?
– Я говорю,
может, убитые – холопы.
– И чего? –
вирник нехорошо усмехался.
– За убийство
раба виры не положено. Только владельцу платится его цена – пять гривен.
– И откуда ты
такой настырный выискался?
– Из
монастыря, – снова объяснил чернец. – Одежда на убитых самая простая, а возле
одного из тел я нашел вот это.
Монах протянул
ладонь, на которой лежала свинцовая подвесная печать с отверстием для шнура.
– Ну и что? –
вирник не притронулся к предмету.
– На ней
оттиск с именем митрополита Георгия. Это митрополичья печать.
– Значит
убитые – люди митрополита, – с угрозой произнес вирник. – Все слышали? –
обратился он к смердам, внимательно слушавшим весь разговор. – Этот монах
говорит, что нужно назначить двойную виру, по восемьдесят гривен за голову. Я с
ним согласен. Значит, полпуда серебра на три лета. Запиши, – кивнул он мятельнику.
Смерды
заволновались. К монаху угрожающе потянулись руки, схватили, стали рвать рясу и
длинные волосы. Кругом кричали.
Мечник без
слов раздвинул конем шумящую толпу и мечом плашмя ударил по затылку кого-то из
смердов.
Григория
бросили, шарахнулись в стороны.
– За монаха
тоже хотите платить? – спросил вирник селян.
– Как же,
хотим… Нашел дураков, – злобно отнекивались в толпе.
Чернец меж тем
поднялся, стряхнул грязь и сердито продолжил:
– Я вовсе не
говорил про двойную виру. Я говорил, что в селе ни у кого нет иного оружия,
кроме рогатин, топоров и охотничьих луков. Ну еще ножей. А те, что лежат у
свящ… тьфу, прости, Господи, – монах перекрестился, – их зарубили мечом. Раны
глубокие и резаные. Назначать дикую виру нельзя. Поселяне не имеют к тому никакого
отношения.
– Тут я решаю,
имеют или не имеют. – Вирник начинал злиться. – Ладно, – бросил он мятельнику,
– сотри про двойную виру… Сказал же: найдут головника, виру долой. Чего
неясно?.. Ну все, расходись! – крикнул.
Княжьи отроки
поворотили коней, поскакали на постой. Смерды не двигались с места. Дикая вира
была истинным бедствием, хуже недорода. В голодный год можно хоть кору с
деревьев глодать. А где столько серебра взять?
– Слышишь,
чернец, как там тебя, – обратился к Григорию посельский тиун, – а может, ты
головника сыщешь? Все равно тебе день-деньской делать нечего.
– Хорошо, –
без раздумий ответил Григорий. – Я найду.
Поведав все то
игумену монастыря, он признался:
– Теперь не
ведаю, что мне делать, отче. Как исполнить обещанное?
