Но я все-таки
сделал это. Разгрузившийся культуровоз на малом ходу катил в тридцати метрах от
фундамента. Надо было успеть, пока он не набрал скорость. Я сверху толкнул
тележку на охранника: «Держи!» – и прыгнул. Меня никто не пытался ловить.
По-моему, они даже не поняли, что это было. Кто-то куда-то бежал, а потом
пропал, наверное, на крыльях ухлопал. На культуровозы никто никогда особо не
засматривался. Они элементарно выпадали из восприятия, если не вели себя
как-нибудь необычно. Важно было только то, что они разгружаются. И все.
Я по-мертвому
вцепился в нижние выступающие скобы кузова и повис. Несколько метров меня
тащило по земле. Потом я вывернулся, подтянул ноги, прижался к заляпанному
грязью металлу, как к материнской груди. Наверное, сколько-то времени, причем
довольно долго, я ехал с зажмуренными глазами. Потому что следующим
впечатлением, без всякого перехода, были исчезающие вдалеке очертания ареала,
самые южные его территории, где живут папуасы.
Руки у меня
затекли так, что отодрать их от скоб я бы сам уже не смог. Ноги я устроил
кое-как на приступочке. Попеременно переносил вес тела с одной из четырех
конечностей на другую. Культуровоз пилил все дальше, не останавливаясь. При
всем желании с него уже нельзя было соскочить. Вниз я не смотрел, чтобы не
блевануть. И без того тошнота была где-то на подходе, голова кружилась. Тогда
меня бы просто сорвало и размазало по земле. По сторонам тоже не очень-то
глядел, по той же причине – чтоб не испугаться. Смутно ощущалось немереное
пространство вокруг, гигантская флора, вянущая на зиму. Деревья стояли по бокам
как почетный караул. Я бы оценил эту шутку природы, если б не был так занят
поиском удобства для своих костей. Потом пошли горки. Сначала маленькие, вроде
барханов, дальше – просто чудовищные. Высотой метров семьдесят или даже сто,
или даже больше, покрытые флорой, иногда лысые. Культуровоз начал прыгать на
ухабах. Меня трясло и раскачивало, я уже не чаял остаться в живых. Думал,
сейчас грохнусь – и привет первопроходцам.
На повороте
меня и сорвало. Дернуло, ударило, подбросило и укувыркало куда-то в кусты.
Причем колючие. Как ни странно, я остался жив и даже цел. И даже не один.
Последнее обстоятельство удивило неописуемо. Я подумал, что от удара головой
сбрендил и у меня началось стремительное раздвоение личности. Второй сидел тут
же, в кустах и вытаскивал из себя колючки. Одет был дико, в бурые меха, рожа
разрисована в полоску, и, кажется, вооружен. Точно вооружен. Из-под мехов
железки высовываются. Непонятные.
