По пути к машине его вдруг резанула мысль, что он любит ее. Эта мысль наполнила его, точно цель, точно судьба. Он как-нибудь спасет ее, притворится, будто она его сестра, кузина. Он спрячет ее в своей квартире, запрет все опасные предметы — бритвы, ножи, пилочки для ногтей. Он будет кормить ее, давать правильные лекарства, расчесывать ей волосы. А по ночам она будет рядом с ним в холодной спальне, и он будет погружаться в нее, словно в болото, теплое и засасывающее.
Эта картинка сначала привела его в экстаз, потом ужаснула. Он понял, что вожделеет неизлечимую, безумную Луизу, лишенную всякой цели, беспомощную. С нормальной Луизой, Луизой, которая критиковала его, — с такой он бы не справился. Так вот какая она, девушка его мечты, наконец-то он нашел свой идеал: распад, сознание разбегается по осколкам материи, сломленное бесформенное существо, в которое он войдет, как лопата, вонзенная в землю, как топор, впившийся в дерево. Пользоваться, оставаясь бесполезным, знать и не быть познанным. Значит, Луиза была права насчет него, когда делала свои записи в блокноте. В порыве самооправдания он подумал, что его желание обладать ею не так уж порочно: в какой-то мере это желание воссоединиться с собственным телом — ибо он все меньше и меньше чувствовал, что присутствует в нем.
Угнетенный самим собою и этой больницей, этой тюрьмой, он сел в машину и вырулил на шоссе, но в город не поехал, а решил погонять по дорогам. Он ехал посреди оцепенелого ландшафта, с болью вспоминая протяжную медлительность холмов, тянущихся на восток и на юг в той стране, что теперь так далеко и словно не существует. Здесь все было скупым, как поджатые губы, отстраненным, ни на что не годным, ничем.
Потом он осознал, что проехал уже полпути до зоопарка. Луиза говорила, что зоопарк работает всю зиму.
Когда он подъехал к воротам, было уже не рано: обратно он поедет в темноте. Его экскурсия будет краткой — он не хочет тут застрять, если ворота закроют. Он подошел к будке, где сидел некто, до самых глаз обмотанный шарфом, и купил билет. Потом медленно поехал по пустым дорожкам, через боковое окно разглядывая стада лам и яков, остановился у вольера с сибирским тигром, где увидел лишь пещеры и заросли, в которых предположительно прятался сибирский тигр.
Возле поля с бизонами он остановил машину и вышел. Бизоны жевали жвачку около проволочной ограды, но, когда он приблизился, подняли головы, посмотрели на него, потом фыркнули, развернулись всей своей глыбой и ушли прочь, увязая копытами в снежных дюнах.
