Стасик обычно с нетерпением ждал дня, когда после летних каникул можно встретиться с ребятами в классе. И всегда до нынешнего года он шел в школу уверенно, зная, что ещё издали его заметят и радостно закричат:
— Долгоносик!
Так ребята звали его за длинный нос и узкое лицо.
Мальчиков и девочек из самых разных классов собралось на школьном дворе уже немало. Принаряженные, в красных галстуках, они суетились, бегали, переходили с места на место; кто постарше — гуляли по двое, по трое или группами.
Кругом раздавались звонкие голоса, выкрики, смех и приветствия. Казалось, даже листву тополей всколыхнула эта подвижная, беспокойная масса школьников, и тополя тоже гудели, слегка покачивая ветвями.
Усевшись на краешек скамейки под тополями, Стасик стал исподволь разглядывать учеников. Малыши его не интересовали, солидные старшеклассники тоже. Привлекали ребята, которые по всем признакам, как и он, должны учиться в шестом классе. И он долго наблюдал за одной компанией, но вдруг обнаружил, что это пятиклассники. Стасик подосадовал на себя — вот так отгадчик! Он встал и подошёл к другой группе, но они оказались из седьмого класса. И тут сбоку кто-то крикнул:
— Привет шестому «Б»!
Стасик обрадовался: шестой «Б»! Вот их-то ему и надо! Ведь он тоже записан в шестой «Б»! Он обернулся и увидел девочек, к которым подходил ученик в серой школьной форме. Всё на этом ученике было новенькое — и костюм, и пионерский галстук, и ботинки. И всё-таки выглядел он растрёпанным. Девочки встретили ученика сердитыми возгласами:
— Уходи, уходи сейчас же!
А он подпрыгнул, присвистнул и с озорным видом бросился к ним, раскинув руки, словно собираясь схватить всех сразу в охапку. Девочки с визгом начали прятаться друг за друга, только одна из них осталась на месте.
Прищурив глаза, она кокетливо завертела головой, обращаясь к озорнику.
— Что лезешь? Поухаживать захотел?
— Тьфу! Ещё не хватало!
— Так не лезь, не лезь!
— Эмма, идем! Оставь его, — позвали девочки.
Ученик ещё раз залихватски гикнул и побежал куда-то.
Стасику не понравилось, как вёл себя ученик. Не понравилась и девочка, выступившая против него: уж очень кривлялась, прищуривалась, какое-то ухаживание придумала! Её назвали Эммой. «Задавала, должно быть, эта Эммка!» — подумал Стасик.
