Вашингтон
Ужас охватил Кэт; она напряженно вглядывалась в темноте в лицо крепко державшего ее мужчины, стараясь рассмотреть его. Хотела закричать, но лишь сдавленное рыдание вырвалось из ее горла, и не успела она повторить попытку, как сильная рука зажала ей рот.
— Пикни еще — и тут же пожалеешь. Я не хочу причинять тебе боль, но буду вынужден, черт побери.
Сомнений не оставалось — он не шутит. В комнате было темно, только узкая полоска света падала на пол из приоткрытой двери ванной. Привыкнув к темноте, Кэт наконец увидела его лицо. Оно было смуглым, в обрамлении копны прямых черных волос, достающих почти до ворога рубашки. Какой он красивый и страшный, подумала Кэт, и сердце ее сжалось от страха. Его глаза смотрели на нее так холодно, что по ее спине побежали мурашки.
Все говорило ей, что сопротивляться бесполезно. Не тот случай. И не то время. «Мейс» тут не поможет.
Она обмякла и затихла, только прерывисто дышала. Его рука держала ее лицо с такой силой, что, казалось, могла без труда сломать ей кости. Однако Кэт заставила себя не вырываться, чтобы не дать ему повод причинить ей дополнительную боль.
Она всмотрелась в него и вдруг увидела на его лице улыбку.
— Хорошая девочка. — Голос звучал холодно, отрывисто и в то же время с удовлетворением. Он разжал пальцы и убрал руку с лица, но по-прежнему прижимал ее к постели.
Простыня соскользнула, открыла одну ее грудь, но она ничего не могла с этим поделать.
— Кто ты такой, черт тебя побери? — выдавила она с трудом, ощущая себя совершенно беззащитной в своей наготе.
— А ты как думаешь?
Она изо всех сил потянула на себя простыню, но та не поддавалась, прижатая его коленом.
— Что это… игра в вопросы?
— Нет. Совсем другая. Я думал, что ты ищешь себе партнера для игры в скрэббл.
Кинжал. Глаза Кэт сузились в зеленые щелки.
— Джек Голт дал мне твой номер, кретин. Мы на одной стороне. Отпусти меня немедленно, или я сообщу о тебе в… в…
— Ну-ну?
— В ЦРУ, — процедила Кэт сквозь сжатые зубы.
Кинжал придавил ее еще сильнее.
— В ФБР. — Она яростно задергалась.
К ее ужасу, он перекинул через нее ногу и встал над ней на колени, так что простыня соскользнула еще ниже.
— В Белый дом, кретин!
На этот раз он положил ладонь ей на горло, а локтем уперся ей в грудь.
— Черт побери, ты не знаешь, детка, на кого я работаю. И я не намерен сообщать тебе об этом. Может, остановишься?
Кэт сглотнула вставший в горле комок и попыталась унять бешено колотящееся сердце. Она не знала теперь, чего в ней больше — злости, обиды или испуга. «Этот негодяй пытается меня запугать», — внезапно поняла она. Страх отхлынул, уступив место злости.
