Татищев во многом мыслил иначе, нежели Феофан Прокопович: он смотрел не в прошлое, а в будущее, видел Россию единой с Европой, не тиранической, а легитимной и просвещенной. Прокопович попросту шел за Петром I, не утруждая себя самобытным мудрованием; он думал и поступал так, как того хотел монарх. Татищев представал
56
совершенно другим, в нем нет и тени раболепства перед властью; высоко ценя Петра, его всеохватные деяния, он все же выше всего ставил закон, умом рожденную истину>3. Татищев не дожил до времени Екатерины II; но, вероятно, в ее царствование (по крайней мере, на первых порах) он особенно пришелся бы ко двору просвещенной государыни.
57
>1
Насколько важным для себя Феофан Прокопович считал написание "Духовного регламента", можно видеть из его письма к своему другу Я. Марковичу: "Что касается до моих занятий, то... 4) наконец я написал для Главной церковной коллегии, или Консистории Постановление, или Регламент, где содержатся следующие восемь глав: а) причины, по которым постоянное правление предпочтительно управлению церкви одним лицом, т.е. патриархом; б) правила общие для христиан всякого чина; в) правила для епископов; г) правила для академии, семинарии, а также для учителей и проповедников; д) правила для пресвитеров, дьяконов; е) правила для монахов; ж) правила для мирян, насколько они подлежат церковному управлению; з) правила для самих президентов и асессоров коллегии. Всего правил почти 300. Его Величество приказал прочесть это сочинение в своем присутствии и, переменив кое-что немногое и прибавив от себя, весьма одобрил; потом приказал прочитать в Сенате... Читано было дважды в течение двух дней и еще прибавлено несколько новых замечаний; потом приложили руки, с одной стороны, епископы и архимандриты, с другой -сенаторы, в заключение подписал сам государь".
>2
Примечательна защита Татищевым вольного книгопечатания. Он высказывал сожаление по поводу того, что в России вследствие сопротивления церкви утвердилось "единственно казенное" книгопечатание, а "вольное не допусчено". Если это не изменить, тогда "мы никакой надежды к распространению науки иметь не можем", тогда "вотще" (напрасны) будут все великие начинания петровской эпохи.
>3
Когда к власти пришла Анна Иоановна, Татищев сказал о ней: "Как есть персона женская, и так многим трудам неудобна, паче же ей знание законов не достает". Именно с точки зрения отношения к закону он советовал императрице Елизавете Петровне, продолжая дело Петра I, в то же время "нечто исправить, дополнить или переменить". Неслучайно Феофан Прокопович причислил позднее Татищева к стану "мятежников".
