— Понятно! — рубанул я. — Пойду домой. Херовый здесь музон.
— Деньги на солярий найдём, — вдруг выдал Гарибальди. — Сколько надо, триста тысяч?
— Может, и двести хватит, — удивлённый, поспешил я его успокоить.
— Есть в кассе такая сумма. Завтра же купим. Правда, что потом будем делать, не знаю. Выходит, надо будет на акции под шумок где-нибудь в магазине бабло увести.
— Да не проблема!
Он помолчал.
— Я всё же полагаю, надо пытаться найти коридор, если есть хоть призрачная надежда, — сказал затем. — Пусть там наверху что хотят думают, а нам это только пользу принесёт.
Чёрт, я был готов расцеловать этого человека!
Да и Союзе побывать жуть как хочется, — подмигнул он мне.
Глава пятая: Не отрекаются, любя
— Нормальный агрегат, нормальный, — кивал Никита на ходу, рассказывая мне о доставленном к нему сегодня днём солярии. Мы встретились у станции метро, прошлись пёхом, и вот парадный вход института имени Баумана уже маячил перед взором. В этой обители науке мне бывать не приходилось. Я вообще в «приличные» места редко выбирался, воротило от них. — Уже начал подключать его к своим приборам. Поначалу думал все эти лампы убрать, а потом покумекал — мать моя женщина, так их же можно напрямую использовать для создания минус-поля! Там ведь без разницы, через какие источники в саркофаге возникнет пространственный вихрь. Почему его нельзя сделать с помощью света? Светом даже лучше, у него длина волны вполне подходящая, его там много, он мощный. В ближайшие дни вплотную возьмусь за работу.
— Ну и хорошо, — отвечал я. — Ты давай уж, оправдай возложенные на тебя надежды.
— Гарантировать, конечно, ничего не могу. Это не добыча угля, план не поставишь.
Мы вошли внутрь здания. Охранник вяло колыхнулся, потом узнал Костикова и ответил на его кивок едва заметным движением головы.
— А этот?.. — показал он на меня.
— Это со мной, — отозвался Никита.
— Записать надо.
— Записывай, — запросто так, снимая во мне напряжение, ответил Костиков. — Это аспирант, научную работу у меня пишет.
— А ректор в курсе, что он будет присутствовать? — открывал массивную тетрадь дотошный охранник.
— В курсе, в курсе! — убедительно вещал Никита. — Он сам и пригласил.
— Ничего мне не говорил.
— Ну правильно, скажет он тебе! Ты ж не заместитель ему.
— Как звать? — взглянул на меня пристально охранник.
— Канарейкин Валентин, — выдал я первое пришедшее в голову имя.
Вроде не запнулся. Охранник накарябал имя в тетради.
— Записываю: пришёл с Константиновым, — сообщил он весомо Никите. Мол, на тебе вся ответственность.
