— Да! — добавил крестьянин. — Вот бы каждый день да такие клиенты.
Жюв буквально сгорал от любопытства.
Что за таинственный незнакомец был здесь в прошлую субботу, за три дня до похищения ребенка, зачем нужен был ему адрес Клеманов?
Жюв невольно спросил себя:
— Не случай ли, подсунув мне этого возницу, навел меня на весьма интересный след?
— И вам довелось встретиться с этим человеком еще раз? — поинтересовался Жюв.
Крестьянин расхохотался.
— Так и случилось, только вышло оно еще забавней… Представьте, что в следующий понедельник возвращаюсь я с ярмарки, из Озу, еду по этой самой дороге — прямо, как сейчас, только… Ну конечно!.. Ехал-то я в другую сторону, возвращался в Лизьё, и вдруг — на тебе! Слышу, кличет кто-то меня в темноте. «Эй! — так он кричал, — подвезешь до Лизьё?»
Останавливаюсь, отвечаю: «Да, сударь». Хотите — верьте, хотите — нет, но вижу, стоит передо мной мой приятель — тот самый. Умора, да и только!..
— Умора! — подхватил Жюв.
Крестьянин продолжил:
— Тут влезает мой приятель в повозку. «Погоняй, — так он сказал, — да отвези меня на вокзал!»
Я-то признал его, спрашиваю: «Гляди-ка, неужто опять встретились?..»
На этих словах крестьянин прервал свой рассказ.
— Но, Кокотт! — заорал он. — Пошевеливайся-ка, разрази тебя гром, тысяча чертей тебя дери! Но! Достанется тебе на орехи!
Подхлестнув лошадь, кучер продолжил:
— Так вот, сударь, видит мой приятель — признал я его. «Дурак, — говорит он мне, — если ты и признал кого, не след кричать о том во все горло»… И встал во весь рост — вот-вот начнет все крушить.
У Жюва перехватило дыхание:
— И что он сделал?
Крестьянин удивленно взглянул на него.
— Да ничего, черт его дери! Я тогда сказал ему: «Сядьте-ка, не то хлопнетесь на землю». Следом ехала другая повозка, я погонял и погонял кобылку — не люблю, когда обгоняют. Странный приятель мой уселся, да так и просидел, не двигаясь, до самой слободки, а на вокзале вышел. Вот с тех пор все и гадаю: и что тому парню здесь понадобилось? Да уж! Видок у него был не из приятных.
Со всего маху хлестнув лошадь, крестьянин заключил:
— Все это политические штучки… Мэр Тилли, скажу я вам, бахвал, каких мало, хитрит все да умничает. На выборы приглашенные прибывают из самого Парижа, готов поклясться, что приятель-то мой… Но, Кокотт!
Переваливаясь с боку на бок, повозка ехала по улицам Тилли-сюр-Лизьё.
— Куда доставить вас? — спросил возница.
— В мэрию.
Крестьянин расплылся в улыбке.
— Я же сказал, что вы чиновник; не скажите там обо мне чего дурного, идет? Может, и сболтнул я лишку, наговорил, будто мэр наш хвастун, но ведь, если разобраться, славный он малый, ей-ей! так оно и есть, и немало добрых дел за ним числится! Уж это точно…
