Охотники за каучуком | страница 53



В 1820 году Надлер изобрел растягивающуюся материю, сотканную из каучуковых нитей.

В 1830 году Томас Гэнкок сделал первые попытки изготовить из каучука галоши.

Однако подлинный расцвет каучуковой промышленности начался лишь в 1836 году, когда Чеффи в Северной Америке и Никкелс в Англии изобрели машину, при помощи которой стало возможным превращать каучук при невысокой температуре в мягкое вещество, почти полностью утрачивающее эластичность и принимающее любую нужную форму.

Глава третья

Каучук и сера

На протяжении девяноста лет люди заковывали каучук в колбы и реторты, стремились проникнуть в сложную структуру этого вещества и в конце концов отдали на съедение промышленности, которая проглотила его и выплюнула на рынок в новой, самой разнообразной форме. Теперь, познав скрытые в каучуке возможности, люди начали исследовать его недостатки и искать средства, чтобы их устранить. Решающие усилия для этого были приложены именно и первой половине XIX века. В Германии, во Франции, в Англии, в Швейцарии — почти во всех экономически развитых странах химики бились над тем, чтобы улучшить свойства каучука. То же самое происходило и в Америке.

1

Над Нью-Хейвеном стоит жаркий летний день. Чарльз Гудьир держит над огнем тигель с хлористой смесью, полученной только что в результате опыта, и добавляет ее в нагретом виде к раствору каучука, хранящемуся в особом сосуде.

Раздается взрыв. Уронив тигель, он выскакивает из тесной комнаты, с силой захлопывает дверь и приходит в себя лишь на улице, перед низким зданием мастерской, поражаясь, что остался невредим.

Минутой позже он замечает Слима, своего единственного рабочего, который раньше обычного возвращается с ежедневного обхода, медленно, с понурым видом везя за собой по улице тележку, полную непромокаемых ботинок. Не доходя нескольких шагов до двери, он останавливается и делает жест в сторону ботинок. Чарльз по привычке спрашивает:

— Продал что-нибудь?

— Да меня чуть не избили, — вздыхает Слим.

Затащив тележку в дощатую пристройку позади мастерской, он продолжает:

— Уж вы не обижайтесь, мистер Гудьир. Том Холлер предлагает мне место буфетчика.

— У меня ни доллара в кармане, — удрученно признается Чарльз.

— Ничего, расплатитесь со мной позже. А вообще-то лучше бы вам уехать отсюда. Ведь никто ваших ботинок не покупает.

Чарльз возвращается в свою маленькую лабораторию и садится за стол, не обращая внимания на разрушенную печь. Какие надежды он возлагал на эти каучуковые ботинки! Еще несколько лет назад, когда он, будучи совладельцем небольшой мастерской, выпиливал ключи и чинил часы, ему пришло в голову, что следовало бы придумать что-нибудь новое, чтобы избавиться от конкуренции более крупных предприятий. Однажды ему в руки попала брошюра о растущем спросе на каучук, и это навело его на правильный путь.