Таилег посмотрел на гостиницу, возвышавшуюся над остальным городом всеми пятью этажами, и почесал голову в нерешительности.
— Заходи, — махнул рукой Леглар. — Тут отлично кормят и содержат первоклассный оркестр. Высохнешь, почитаешь, послушаешь музыку… Я тут останусь на недельку, по мелким торговым делам, так что меня ты сильно не обременишь. Пока ты не перестанешь трястись от мысли о путешествии в руины, тебе все равно не стоит заниматься своим особым поручением… — Леглар выделил тоном слово «особым». — Кстати, номер я тебе уже снял. Вычтем из твоих денег, если желаешь.
В конце концов Таилег согласился.
Сказались уроки Леглара: уже на второй день пребывания Таилег заметил слежку.
Вначале он не придавал этому значения. По многим признакам в нем можно было заподозрить практикующего вора, и в традициях местных воровских Гильдий было принято изредка устраивать подобные спектакли. Дескать, нас голыми руками не возьмешь. Свои территории они охраняли лучше, чем собака — родную миску.
Впрочем, проверить это было легко. Воры Ралиона, как и многих других миров, были своеобразной нацией, рассеянной по всему свету. Если эти двое, что тенью следовали за Таилегом абсолютно повсюду, из его же «братства», то пара условных знаков должна произвести на них впечатление.
Не произвела.
Нужна была более аккуратная проверка. Таилег потратил пятнадцать золотых (огромные деньги, на которые можно было месяц отменно питаться) и связался с местной Гильдией, заплатив им умопомрачительный взнос за право работать в окрестностях города.
Но хвост оставался.
«Сорок золотых коту под хвост», — размышлял Таилег, решивший наконец обновить свои походные запасы. Он посещал лавку за лавкой, магазин за магазином, но взгляд двух пар недобрых глаз не переставал сверлить ему затылок.
К концу третьего дня он счел, что можно выходить. С разрешения своего наставника он взял из его коллекции две полезные (со слов самого Леглара) книги и оставил тому записку. Делать это пришлось тайно. Раз уж к его скромной особе проявляют столь пристальное внимание, лучше считать, что у всех стен есть и глаза, и уши, и нос. Посетив номер Даала, пока тот был где-то в городе, Таилег оставил ему подробное письменное изложение своих наблюдений.
Да и пора бы в путь собираться. Ожидание притупило клыки страху, что время от времени впивался в Таилега, и будущее уже не казалось таким однозначным и безрадостным.
На рассвете четвертого дня своего пребывания в Киннере Таилег покинул гостиницу (закрепив номер за собой на пару недель) и твердо направился к руинам. Дорога была утоптана, словно вела к святыне.
