Уходя, Таня поняла, что одного все-таки ей удалось добиться. Но в дверях переспросила еще раз:
— Значит, это верно, что никто больше не будет наказан?..
— Таня!..— Эраст Георгиевич, как бы защищаясь, поднял руки...
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ,
в которой автор признает собственные ошибки и по мере сил стремится их исправить
Однако, увлекшись второстепенными происшествиями вроде истории с Таниным портретом, мы упустили поистине достойное внимания, умолчали о событиях действительно важных, замечательных, отчасти даже грандиозных, развернувшихся в эти дни в школе № 13.
Мы говорим о всеохватывающем воспитательном эксперименте, в процессе, которого проходила испытание новая система.
Начало эксперименту положила речь Эраста Георгиевича на памятном педсовете. С того времени дело развивалось, оформилось, приобрело универсальный размах. Однако автор скромно признает, что способен изложить лишь его суть, да и то не претендуя ни на глубину, не на полную точность>2.
Самой сердцевиной эксперимента, на взгляд автора была тщательно продуманная система баллов-единиц, которую под руководством Эраста Георгиевича выработала специальная комиссия. Тут все учитывалось и находило строго обоснованную оценку. Например, культпоход в кино оценивался в десять баллов; культпоход в театр — в пятнадцать; картинная галерея — в двадцать; симфонический концерт — двадцать шесть баллов; концерт ансамбля народных инструментов — тридцать и т.д. Сбор металлолома — в зависимости от качества, сроков — от тридцати до сорока баллов, выступление на диспуте — двадцать один балл. Разумеется, эксперимент охватывал и внешкольную сферу, в этом проявлялось одно из многообразных его достоинств. Помощь родителям — пять баллов, младшим братьям и сестрам — четыре, помощь посторонним — от шести до девяти баллов (перевести старушку через дорогу — шесть баллов, уступить место в автобусе — семь, вернуть владельцу утерянное — восемь и проч.) . С той же последовательностью определялось количество баллов за различные общественные поручения, успехи в учебе, товарищеские поступки, опрятный внешний вид, вежливое обращение с учителями и уборщицами и многое другое, чего мы не станем перечислять, доверяясь воображению читателей.
Понятно, ведущим принципом эксперимента являлась широкая гласность. На первом этаже, в вестибюле рядом с портретом Тани Ларионовой (новым, из предосторожности помещенным под плексиглас) был укреплен огромных размеров стенд. Учитель физики Попов снабдил его кнопками и разноцветными лампочками с уникальным автоматическим переключением. Здесь ежедневно подытоживались достижения каждого класса.
