Тот факт, что ему придется продать свою душу, он осознает лишь тогда, когда будет слишком поздно, но так уж заведено в Обществе. От лессеров, которыми управлял, Лэш узнал, что перед инициацией им никогда и ничего не рассказывали до конца, оно и понятно. Можно подумать, кто-нибудь из них поверил бы, что за дверью, в которую они постучали, их ожидает зло. Или кто-то из них добровольно согласился бы на то, во что они, в конечном итоге, ввязывались.
Сюрприз, уроды. Это вам не Диснейленд, как только вы садитесь в этот поезд, сойти с него уже не получится.
Такое кидалово Лэшу определенно нравилось.
– Я готов ко всему, – пробормотал парнишка.
– Отлично. А теперь выметайся на хрен из моей машины. Мой помощник заберет тебя завтра вечером в семь.
– Круто.
Они договорились, и Лэшу не терпелось закончить с мелким ублюдком как можно скорее. Парнишка вонял канализацией, и здесь требовалось нечто большее, чем просто душ – его надо было окатить из шланга как грязную мостовую.
Когда дверь машины хлопнула, Лэш выехал со стоянки и двинулся по дороге, которая шла вдоль Гудзона. Он направлялся к дому, и руки вцепились в рулевое колесо от желания, отличного от желания убивать.
Желание трахаться было не менее сильным мотиватором.
Улица в районе Старого Колдвелла, на которой он жил, была полна каменных особняков в викторианском стиле, а вдоль симпатичных тротуаров были высажены деревья. Недвижимость стоила здесь не меньше миллиона долларов. Соседи подбирали дерьмо после своих собак, никогда не шумели, складывали мусорные мешки только на заднем дворе, и только по специально отведенным дням. Когда он проехал мимо своего дома во двор к гаражу, у Лэша мелькнула забавная мысль о том, что у всех этих богатых понторылых ублюдков сосед вроде него: он выглядел и одевался, как они, но его кровь была черного цвета, и он был бездушен, словно восковая статуя.
Открывая гаражную дверь, он улыбнулся и почувствовал, как его клыки, подарок от мамочки, удлинились от предвкушения того, что он скоро скажет: «Привет дорогая, я дома».
Это никогда не надоест ему. Возвращаться сюда к Хекс – никогда.
Он загнал свой AMG в гараж, вышел из машины и потянулся всем телом. Хекс словно пропускала его через мясорубку, это она умела, но ему нравились подобные ощущения... и не только те, от которых твердел член.
Ничто не радовало больше, чем достойный противник.
Он пересек задний двор и вошел в дом через кухню, где пахло жареным мясом и свежим хлебом.
