Она напряглась, и Сол сразу убрал руки, хотя ее тело страдало, жаждало, изнывало.
— Для чего вы все это проделали? — хрипло спросила она, когда Сол наконец завершил свой долгий поцелуй.
Она сама не верила, что удалось противостоять ему. Наконец Талла овладела собой и отодвинулась от него на безопасное расстояние. Она сурово глядела на Сола, а сама думала о том, что ее волосы, наверное, похожи на мочалку, и натянула одеяло до подбородка.
— А этот поцелуй был для меня, — пылко признался Сол и отодвинулся от нее.
У Таллы не осталось никаких сил сражаться с ним. Она лишь спросила слабым голосом:
— И сколько времени мы будем притворяться? Потому что я…
— Недолго. Луиза в конце сентября уезжает в университет, — весело заметил Сол, — так что я должен буду…
— В сентябре? — Талла еле перевела дух. — Но ведь это несколько месяцев. Я… мы не можем…
— Подумайте о благородной жертве, которую вы принесете ради этой юной девушки, — поддразнил ее Сол. — И тогда время для вас пойдет быстрее.
— Луиза ни за что с этим не примирится, — возразила Талла. — Мы не похожи на…
— ..любовников, — с готовностью подсказал ей Сол. — Значит, надо будет придумать способ, чтобы все поверили. Об этом не беспокойтесь, — посоветовал он.
— Ничего не получится, — упорствовала Талла. Она покачала головой, но Сол лишь расхохотался.
— Мы сделаем так, чтобы получилось, — сказал он. — Подождите — и увидите.
— А ты темная лошадка, должна я сказать, — заявила Оливия по телефону. — Я-то думала, тебя заинтересовал Джеймс, а ты все это время… Мне казалось, что вы с Солом не ладите. Ты говорила…
— Я знаю, знаю, — извиняющимся тоном прервала ее Талла. Она понимала, какой трудный им предстоит разговор. Она боялась встречи с Оливией и всех тех вопросов, которые та могла ей задать.
Когда она потом рассказала Солу о звонке Оливии, тот был явно недоволен.
— А что, мне надо было уйти от ответа, как какой-нибудь хрупкой героине романа викторианской эпохи? — холодно спросила его Талла. — Мне не надо прятаться ни за чьей спиной, Сол, или бежать к кому-нибудь за помощью. Я просто хочу указать тебе на проблемы, которые создала эта ситуация. Оливия моя подруга. Она удивлена, почему я ничего не сказала ей. Кроме того, она тоже… — Талла умолкла и прикусила губу.
— Что «тоже»?
Была уже ночь, а они сидели на кухне у Сола и пили какао.
Каким-то образом ему удалось убедить Таллу, что, хотя мигрень прошла, ей нет смысла возвращаться домой, пока они детально не обсудят свою новую роль влюбленной парочки. Одно цеплялось за другое, и сначала ей пришлось помочь ему приготовить ужин, потом уложить детей спать, а это включало в себя обязательное чтение им сказки. Естественно, Сол не позволил бы ей уехать, пока она не выпьет какао, и в конце концов, поскольку стало уже слишком поздно, Талла пришла к выводу, что она вполне может остаться у Сола на ночь, тем более если это прибавит убедительности их розыгрышу.
