— Значит, вот что нас ждет? — проговорил Блэк.
— Не думаю, — отозвался Уилсон, — Вполне возможно, нам удастся избежать подобной участи. Мы теперь на ином пути развития.
— Вы что, сговорились? — буркнул Блэк, — Несете оба какую-то ерунду…
— Простите, пожалуйста, мистер Блэк, — сказала девушка.
— Не обращайте внимания, — фыркнул Блэк, — Просто высокие материи не для меня. Я всего-навсего образованный полицейский. Стив вам подтвердит.
Преподобный доктор Энгус Виндзор был хорошим человеком, отличался милосердием и склонностью творить добро. Он являлся пастором церкви, которая основывалась на благополучии прихожан, имела длительную историю и была отмечена некоторым изяществом, что, впрочем, не мешало ему отправляться туда, где процветала нужда, то бишь за пределы прихода. Преподобного Виндзора видели в гетто и на демонстрациях, рядом с теми, кто падал под ударами полицейских дубинок. Узнав, что та или иная семья страдает от недостатка пищи, он однажды появлялся на пороге с сумкой продуктов, а перед тем как уйти, ухитрялся обнаружить в своих карманах несколько долларов, без которых вполне мог обойтись. Он регулярно навещал заключенных в тюрьмах и стариков в домах призрения, где хорошо знали его величественную походку, покатые плечи, длинные седые волосы и смиренное выражение лица. Отдельные влиятельные члены интеграции упрекали преподобного доктора в том, что он не избегает славы, наоборот, стремится к ней, что недостойно служителя церкви, однако Энгус Виндзор, похоже, игнорировал замечания подобного рода; по слухам, он как-то сказал своему закадычному другу, что это до смешного малая цена за привилегию творить добро. Хотя, что он имел в виду — славу или критику, — осталось неясным.
Поэтому журналисты ничуть не удивились, встретив доктора Виндзора поблизости от того места, где находился выход из туннеля, уничтоженного орудийным залпом. Они тут же окружили старика.
— Что вы здесь делаете, доктор Виндзор? — спросил один.
— Я пришел, — ответил преподобный Энгус, — чтобы предложить страждущим утешение и оделить их толикой благодати, которая дарована мне. Военные не хотели меня пускать, но я убедил их. А как сюда попали вы?
— Некоторым удалось уговорить охрану, другие вынуждены были бросить машины и идти пешком.
— А за меня заступился Господь, — произнес доктор.
— Как это?
— Он внушил солдатам уважение к сану, и они пропустили меня. Но прошу прощения — меня ждут страждущие, — Он указал на многочисленную толпу беженцев.
