С самого начала они условились, что, когда Тэнго звонит, он выжидает три гудка, затем вешает трубку и набирает номер снова; однако Фукаэри, забывая об уговоре, вечно хватала трубку после первой же телефонной трели.
— Снимай трубку только так, как мы условились, — предостерег ее Тэнго в очередной раз.
— Я-чувствую, — ответила Фукаэри. — Не-волнуйся.
— Что чувствуешь? Что это я звоню?
— Когда-не-ты-я-не-снимаю.
Может, конечно, и такое бывает, подумал Тэнго. Он ведь и сам всегда чувствует, если звонит Комацу и никто другой. Именно тогда телефонные трели звучат особенно нервно. Словно кто-то назойливо барабанит пальцами по столу. Но все равно — такие вещи слишком интуитивны. И это вовсе не значит, что Фукаэри можно брать трубку, когда ей вздумается.
Жизнь Фукаэри текла примерно так же однообразно, как у Тэнго. День за днем она проводила в квартире, на улицу — ни шагу. Телевизора у него не было, а книг она не читала. Почти ничего не ела. Так что даже выходить за продуктами никакой нужды не было.
— Не-ем-потому-что-не-двигаюсь, — пояснила она.
— Чем же ты занимаешься целый день?
— Думаю.
— О чем?
Она не ответила.
— Прилетает-ворона.
— Она что, раз в день прилетает?
— Не-раз-в-день, — отозвалась Фукаэри. — Много-раз-в-день.
— Одна и та же ворона?
— Да.
— А больше никто не появлялся?
— Эн-эйч-кей-опять-приходил.
— Тот же человек, что и раньше?
— Кричал-господин-кавана-вор.
— Что, прямо у нас перед дверью?
— Громко-чтобы-все-слышали.
Тэнго задумался. Потом сказал:
— Не обращай внимания. Это тебя не касается и никакого зла тебе не причинит.
— Кричал-я-знаю-что-вы-дома.
— Не бери в голову. Просто он так запугивает людей. Стандартный приемчик служащих «Эн-эйч-кей».
Тэнго вспомнил, как этот приемчик использовал его отец. Как в воскресный полдень по лестницам многоэтажек разносился отцовский голос. Угрожающий и глумливый. Тэнго стиснул пальцами виски. Все новые подробности выныривали из памяти и проплывали перед глазами.
Словно почувствовав что-то в наступившей паузе, Фукаэри спросила:
— Все-в-порядке.
— Да, все хорошо, — отозвался Тэнго.
— Ворона-тоже-так-думает.
— Ну и слава богу.
После того как в небе появилась вторая луна, а в постели на месте отца ему явился Воздушный Кокон, Тэнго уже ничему не удивлялся. Если Фукаэри обменивается мыслями с вороной на подоконнике, значит, так нужно, и ничего странного в этом нет.
— Я пока в Токио не еду. Еще немного побуду здесь. Ничего?
— Сколько-хочешь-столько-и-будь, — ответила Фукаэри.
