Ракким кивнул.
— Именно так все и происходит. — Он усмехнулся. — Спасибо.
Лео стал подпевать ожившему приемнику неожиданно сильным и приятным голосом. Снова он заговорил, лишь когда закончилась мелодия.
— Рейнджеры, которых ты убил, у них были пистолеты, а у тебя — только нож. Поэтому я думаю, что ты поступил честно.
— Честность не имеет к этому никакого отношения.
— Только нож. — Лео шмыгнул носом. — А ты можешь научить меня?
— Нет. — Ракким помедлил. — Мне казалось, что все это вызывает у тебя отвращение.
— Вызывало, но когда я подумал… — Толстяк надкусил ноготь. — Они были скверными людьми?
— Когда я загонял их машину в реку, то видел на дне по крайней мере еще две. Да, они были очень скверными людьми.
— Я быстро учусь. Может, просто покажешь пару фидаинских приемов?
Ракким громко расхохотался.
— Ты боишься, что я превзойду тебя по мастерству, поэтому и не хочешь учить. — Лео зевнул. — «Закусочная „Пиггли-Виггли“», — прочитал он вывеску на обочине. — Может, остановимся и проверим, насколько хорошо они готовят. Я что-то проголодался.
— Мистер Мозби. — Закари Смит в запыленной после дальней поездки форме решительным шагом вошел в штабную палатку. — Рад с вами познакомиться. — Он протянул руку. — Приношу извинения за то, что заставил ждать, но мне пришлось разбираться с кое-какими подонками. — Полковник кивнул Грейвенхольцу. — Кроме того, я был уверен, что Лестер не даст вам соскучиться.
Охранники у входа хихикнули, но мгновенно заткнулись, увидев выражение лица рыжего громилы.
Полковник, прихрамывая, повел Мозби через полевой командный центр. Его высокие черные сапоги выглядели потертыми, но сияли, начищенные до зеркального блеска, а сшитая на заказ серая форма идеально сидела на худощавом теле. Два пистолета с рукоятками из слоновой кости на бедрах и длинные волосы, окрашенные в излишне темный цвет, придавали ему вид галантного и немного тщеславного человека. Он относился к числу тех провинциальных высокомерных южан, чьему образу поклонялись вот уже две сотни лет.
— Пока я был занят здесь, эти бандиты нападали на города, которые находятся под моей защитой. Грабили, насиловали, убивали. — Полковник вручил искателю видеопланшет. — Я добрый христианин, мистер Мозби, но так оскорблять себя не позволю.
На экране появились унылые сосны. На каждой их ветви покачивались от дуновений ветра люди со связанными за спиной руками. Высокое разрешение позволяло разглядеть каждую морщину на их грязных, небритых, вытянутых лицах. Крупным планом: бедняки, одетые в джинсы и драные куртки, с выпученными глазами и запекшейся вокруг ноздрей кровью. Трупная муха устроилась на почерневшем языке одного из них. Ее полупрозрачные крылья мерцали в лучах восходящего солнца.
