— Иногда люди ведут себя так, как будто лучше тебя знают, что ты должен делать! — прокомментировал он улыбочки ушедшего друга.
— Возможно, иногда они и правы! — ответила Таня с загадочной улыбкой понимающей жизнь женщины. Несмотря на то что улыбка эта явно диссонировала с ее семнадцатилетним свежим личиком, даже само несоответствие сделало юную очаровательницу еще более желанной.
Таня с любопытством оглядела холостяцкое жилье Олега, скользнула «невидящим» взглядом по фотографиям голых красоток, задержала взгляд на Солженицыне и поставила банку на стол. Вдруг в дверь тихонько постучали. У Лейтенанта екнуло сердце. «Неужели в клубе отменили кино?» — панически подумал он.
Но за дверью оказался заметно возбужденный Роман.
— Слушай, брат, помоги! — громким шепотом обратился он к нашему герою. — Мне тут, понимаешь, кое с кем уединиться надо! Может, в кино сходишь?
Но молодой человек отрицательно покачал головой:
— Извини, Рома, не могу!
— Ну помоги, старик, трахаться хочу — аж зубы свело! — искренне признался Рома. — А я тебе трофейный «Узи» подарю! И жестянку патронов к нему!
— Роман? — вдруг за спиной Лейтенанта показалось улыбающееся лицо Татьяны. — Добрый вечер!
Рома замолчал, сообразив, что здесь ему ничего не светит, и обдумывая другие варианты.
— Ну ладно, тогда пойдем купаться в вечернем океане! — принял для себя решение неунывающий сперматозавр, попрощался и исчез в темноте главной аллеи.
— Патрулю не попадитесь! — тихонько бросил ему вдогонку Лейтенант, но Рома был уже далеко.
— Надеюсь, она понимает, что делает! — озабоченно сказала Таня, имея в виду внезапное увлечение Гали.
И после паузы, улыбнувшись, загадочно добавила:
— Впрочем, сегодня это касается не только ее! Ну что ж, молодой человек, я пойду помою руки, а вас попрошу подготовиться к процедуре!
— А раздеваться как, по пояс? — Лейтенант наивно задал вопрос, вполне стандартный для посещения любой больницы.
— Я вам, уважаемый пациент, пришла спину помазать! — неожиданно сухо ответила Таня. — До остального и сами дотянетесь!
Через пять минут Лейтенант блаженствовал, лежа на животе на кровати Олега. Изящные ладошки Тани медленно и нежно водили по его спине, покрытой одним огромным пятном солнечного ожога. Таня никуда не торопилась и лишь время от времени охала, комментируя тяжесть полученных на пляже увечий:
— Кожа везде облезет! Это уж точно!
Лейтенант лишь утвердительно мычал, боясь, что Таня почувствует в его голосе неестественный хрип возбуждения и испугается. Его знобило от холодной простокваши, призванной облегчить страдания, и от натужного дыхания кондиционера. Поэтому тепло от Таниного бедра ощущалось еще острее, чем это было бы при иных обстоятельствах. Время от времени он ощущал легкий дискомфорт где-то в районе живота: то ли комок ваты в самом матрасе, то ли нечто, спрятанное под ним. Впрочем, вскоре он решил, что во всем, должно быть, виновато физическое проявление его возбужденного состояния. Действительно, указанное проявление вполне можно было бы использовать и в мирных целях — например, для поднятия поддона с кирпичами на крышу строящегося здания. Наконец Таня решила закончить со спиной и тихонечко хлопнула его по скрытому джинсами заду:
