Шесть священных камней | страница 44
— Охотник! Американцы перехватили кое-какие сведения. Китайцы перевозят твоего друга сегодня! В час дня.
Джек вскочил со стула.
Новость была плохой. Очень плохой.
Волшебника и Тэнка перевозили из второго корпуса в первый. Там их должны были посадить в охраняемый поезд и транспортировать в Вушан. Их присутствия потребовал сам полковник Мао Гонгли...
— Когда? — спросил Уэст, выйдя в салон.
— Поезд покидает второй корпус в полдень! — крикнул Космос, сидящий у двери в кабину пилота.
—А они не могли понять, что мы отправимся за Волшебником? — поинтересовался Сабля.
Уэст думал как раз о том же.
—Разумеется, могли, — ответил Стервятник. — После шумного побега капитана Уэста из Австралии три дня назад и вчерашнего крушения самолета в Дубае они, вполне вероятно, решили, что у нас что-то на уме.
—Но китайцы уж точно не думают, что кто-нибудь осмелится штурмовать «Ксинтан», — сказал Сабля.
—Небесный Монстр! — крикнул Уэст в потолок. — Сколько до «Ксинтана»?
—Думаю, к полудню долетим, — ответил новозеландец по переговорному устройству.
—Уж постарайся.
Они приближались к тюрьме гораздо быстрее, чем предполагал Джек. Он-то надеялся, что у него будет побольше времени на разработку плана.
Уэс т подошел к центральному столу и взглянул на карту и тюремного комплекса «Ксинтан».
—Слабое место — внутреннее сообщение. Мост между первым и вторым корпусами. Вот где мы их спасем.
—Мост? — Космос подошел к столу. — Может быть, вы меня не расслышали, капитан. Этот мост находится внутри комплекса. Не лучше ли будет вызволить Эппера и Танаку позже, когда их поезд покинет территорию тюрьмы?
Уэст изучал карты, формулируя план.
—Нет. За пределами «Ксинтана» состав напичкают дополнительной охраной — возможно, армейцами. А для внутреннего сообщения используют обыкновенных тюремщиков с автоматами.
Джек прикусил губу.
- Естественно, нам придется несладко — просто отвратительно, если честно, — но это наш единственный шанс спасти их.
КАТОРЖНАЯ ТЮРЬМА «КСИНТАН»
ПРОВИНЦИЯ СЫЧУАНЬ, ЮГО-ЗАПАДНЫЙ КИТАЙ
11:59
Два серых бетонных строения венчали соседние вершины, словно замки-близнецы в волшебной стране, возвышаясь над зловещими скалами и даже самими облаками. Первый корпус — несуразный, громоздкий, пятиэтажный, распластался по своим владениям, будто кусок пластилина, сброшенный с огромной высоты каким-то неведомым божеством. У этой громады, построенной из грязно-серого бетона (в лучших традициях советской архитектуры), было четыре высоких башни, упирающихся в безрадостное небо.