Трое из нас на протяжении двух последних классов были постоянными членами школьного комсомольского комитета. Виктор при выборах комитета трижды баллотировался и трижды же с великим позором скакал на вороных. Проваливался потому, как представлялось его воображению, что девушки нашего класса будто не решались отдать за него голоса. Дело, конечно, не в девушках — они его действительно не уважали; дело заключалось в том, что Виктор слыл хвастливым и насмешливым парнем. Иметь же в комитете зубастого насмешника многим казалось совсем не обязательным и даже ненужным. Впрочем, это печальное обстоятельство ничуть не мешало Виктору участвовать в работе комитета. Мы не отказывали ему бывать на наших заседаниях и часто от имени и по поручению комитета просили «провернуть» то или иное масштабное мероприятие. Он, следует отметить, всегда с артистическим блеском выполнял такие поручения — если, разумеется, они ему нравились и если комитет гарантировал ему авторство инициативы.
Как-то мы сидели за маленьким столом под высокими кленами и до хрипоты решали один комитетский вопрос. Светило сентябрьское солнце… рядом, на площадке с пружинящей сеткой, сборные команды параллельных классов разыгрывали первенство по волейболу… за шахматными досками важно корпели любители головоломных комбинаций… группа малышей с песней и кошелками шла в пришкольный мичуринский сад… загоревшие и повзрослевшие за лето наши одноклассницы поодаль играли в крокет — стук деревянных шаров долетал под клены, и думалось: узорчатые лапчатые листья срывались с деревьев и падали нам на колени не сами по себе, а потому, вероятно, что их осторожно сдували вот эти грациозно легкие удары по шарам… Короче, жизнь средней школы в час перерыва между утренней и вечерней сменами плескала через край.. Только мы, комитет, ревнивые поборники общественного начала, обязанные своей инициативой и трудом споспешествовать благополучному ходу внеклассной работы, добровольно отрешились в этот благословенный час от соблазнительных увлечений спортом и в стороне от всех засели придумать что-нибудь новое, что внесло бы еще одну свежую струю в нашу и без того разнообразную жизнь.
— Эй вы, комитет! Какие проблемы решаете? — прозвенел с крокетной площадки голос Катюши Ильинской.
Мы не ответили ей, не видели ничего вокруг — продолжали спорить. Спорили же мы о роли музыки в школьном воспитании. Предложил этот вопрос и настоял его обсудить экстравагантный Юрка. Все необычное в наших начинаниях исходило от увлекающегося долговязого Лучинина. Вот и тогда:
