— Генри, хватит, — говорит Линди. Братец скрипит зубами и садится на пол посреди кухни. Линди ерошит ему волосы на макушке — рыжие, как у папы. Генри нравится, когда его гладят: он даже в парикмахерской кайфует в кресле, когда ему голову намыливают. Только зрачки расширяются, стоит ножницам где–то щелкнуть. В парикмахерской мама иногда завязывает ему глаза — думает, если он железа не увидит, то не проголодается. А Генри сестре как–то проболтался: металл он чувствует по запаху — тот пахнет холодом. Будто и впрямь металл может пахнуть холодом.
— Я не шучу. Я знаю, где ножи. Не ходи, мама, а?
Мама намазывает арахисовым маслом и джемом два куска хлеба. Ножик у нее пластмассовый. Потом протягивает бутерброд Генри.
— Прости меня, милый, но мне мистер Логан очень нравится. Он меня уже второй раз приглашает.
Линди тоже берет ломоть хлеба с толстым слоем масла и джема, начинает жевать, не глядя на маму, глотает медленно, чтобы в горле не застряло.
— Мистер Логан жирный, — говорит Генри. Он и не притронулся к бутерброду. Смотрит на маму, и глаза у него яркие–яркие. Линди становится не по себе — может, брат действительно знает, где мама прячет большие ножи…
— Никакой он не жирный. — В мамином голосе звенит сталь. Линди смотрит на нее: мама очень устала, и глаза у нее — как два грязных аквариума, мутных и серых. Когда же она успела так состариться, думает Линди и в уме перескакивает с одного на другое, пока не вспоминает, как Генри начал есть железо. Это нетрудно. Впервые он уговорил коробку кнопок два года назад, когда от них ушел папа. В то время это можно было как–то объяснить, а потом мама нашла у него под подушкой склад чайных ложек. Она ничего не поняла, а шестилетний малыш смотрел на нее совершенно непроницаемым взглядом, поэтому она тихонько зашла ночью к нему в комнату. Генри спал, засунув в рот ложку. Он так яростно сосал ее во сне, что она согнулась. Вот, наверное, мама и состарилась сразу — когда увидела, как ее сын спит с чайной ложкой во рту. А может, после второго приезда в травмпункт, когда Генри проткнул себе вилкой гортань.
— Линди, ты же за ним сегодня присмотришь? — спрашивает мама, и Линди, глядя на Генри, кивает. Сегодня брату лучше не сидеть дома в одиночестве. Генри улыбается ей и кусает бутерброд.
— Ладно, мне уже пора, — говорит мама. — Мистер Логан через полчаса ждет меня у кинотеатра.
— Не надо, не надо, не надо! — вопит Генри и вдруг лезет к себе в носок и выхватывает оттуда винтик. Обычный маленький винтик — он металлически блестит под кухонной люстрой. Секунду Генри торжествующе показывает его, а потом быстро сует в рот и глотает. Линди не сводит глаз с горла брата: интересно, как он там у него царапает все розовое и мягкое внутри. Ее завораживают раны, которых не видно.
