Девушка с аппетитом поела, приняла ванну, оделась и пошла по длинным коридорам в поисках выхода на улицу. Какая-то женщина, подметавшая мраморную лестницу, при ее появлении отпрянула назад. Дворецкий, проходивший по сводчатому залу, поклонился и приветствовал ее словами: «Buenos dias, seсorita». Венеция продвигалась, восстанавливая в памяти вчерашний путь, и наконец оказалась у главной двери, выходящей на подъездную аллею. Справа находился двор, который она видела из своей комнаты. Во дворе расположилось довольно красивое кирпичное здание, где, очевидно, размещались конюшни и гаражи. Слева виднелись лужайка и заросли кустарника, скрывающие, как она уже знала, сад с бассейном. Венеция направилась туда.
Она захватила с собой разговорник и учебник испанского языка, но, положив их на один из шезлонгов с диванной подушкой, принялась с интересом рассматривать бассейн и сад. Это было божественное место, укрытое от ветра, тихое и благоухающее — такое безветренное, что цветы гибискуса, в беспорядке разбросанные на столиках возле бассейна, не шелохнулись. Они пролежат здесь не больше одного дня, подумала Венеция, пока кто-нибудь из слуг не придет и не уберет их.
Девушка вышла, чтобы побродить по усыпанным гравием дорожкам, проложенным между деревьями и кустами сада, и обнаружила скрытую за ветками пушистых благоухающих акаций старую каменную лестницу со стертыми ступенями, ведущую на самый верх одной из стен замка. Венеция начала осторожно взбираться по ней, стараясь не задевать шатающиеся камни, и вскоре оказалась на очень широкой площадке. Легкий ветерок шевелил ее волосы и платье, принося с собой горячее дыхание раскаленных гор.
Она не увидела защитного парапета, хотя, возможно, он когда-то и был, до того как стены начали осыпаться. Венеция не подошла к краю, вспомнив об отвесной стене, которую они проезжали накануне вечером. Она огляделась. С ее наблюдательного пункта обзор был что надо. На вершине холма виднелась деревня, где они вчера останавливались; белые, словно взбирающиеся наверх домики в мавританском стиле с толстыми стенами и маленькими окошками жались друг к другу. Похоже, подумала Венеция, на гору, припорошенную снегом, или на торт, посыпанный сахарной пудрой.
Долины радовали глаз плодородными землями, цветущими деревьями, серо-зелеными оливками, свежей зеленью виноградников и полями созревающих хлебов. Но это великолепие оставалось у подножия гор, уступая место голым склонам, переливающимся розовыми, бледно-лиловыми, желтовато-коричневыми и рыжевато-коричневыми оттенками. Она медленно прошла по краю стены, тщательно выбирая дорогу, наслаждаясь легким бризом и любуясь перспективой, открывающейся ее взору.
