Не может ли пролетариат в своей духовной жизни вполне и всецело удовлетворяться теми немногими и охватывающими все же лишь ограниченную область элементами культуры, которые успели выработать творцы научного социализма? На это дается такой ответ: пролетариату и нет необходимости создавать в других областях новое культурное содержание. Науки, напр., за исключением социальных, вовсе не имеют классового характера, они — общечеловеческое достояние, хотя и разрабатывались до сих пор представителями господствующих классов. Также найдется немало общечеловеческого и в искусстве, даже в этической жизни. Все это вполне сохраняет свое значение для пролетариата, ибо представляет объективные, навсегда обязательные истины познания, эстетики, морали. Все это, значит, и надо только усваивать, старательно заботясь, конечно, чтобы вместе с объективными в вечными истинами не проскользнули как нибудь буржуазно-классовые тенденции, — отделяя пшеницу от плевелов при помощи твердо воспринятой теории марксизма, экономической, политической и философской.
Такого рода взгляды с наибольшей решительностью и откровенностью формулированы именно в русской литературе, хотя аналогичные тенденции, в смягченном виде, можно найти и в литературе немецкого, а тем более — французского марксизма. Существенная их черта заключается, очевидно, в весьма низкой оценке культурно-творческих способностей рабочего класса. Отсюда вытекает и крайний теоретический консерватизм; а в качестве философского оправдания для него выдвигается признание абсолютных и вечных истин, которые могут быть добыты мыслителями того или другого класса, но раз уже добыты, не могут подвергаться критике по существу, а разве только «подтверждаться и дополняться» дальнейшими исследованиями, по выражению одного из самых видных представителей этого направления в России.[10]
Легко видеть коренное психологическое противоречие, которое скрывается за подобными взглядами: нельзя быть надежными идеологами рабочего класса людям, которые проникнуты таким глубоким недоверием к его творческими силам. На этой основе возникло и забавное теоретическое противоречие: абсолютной и вечной истиной объявляют марксизм, учение, радикально отрицающее всякие абсолютные и вечные истины. Но нам не приходится заниматься здесь формально-критическим разбором данных воззрений, имеющих явно неустойчивый и переходный характер. Да это и не нужно: всякий, следивший за литературой русского марксизма, знает, какие жестокие поражения были нанесены критикой справа и слева их представителям, особенно Плеханову и В. Ильину, за последнее время.
