Еще вчера эти трое с их бесконечными фокусами вызвали бы у пассажиров «Чайки» настоящий шок. Но сегодня… сегодня они появились слишком поздно. Сначала странности со светом и гравитацией, отсутствие солнца и горизонта, чудачества компаса и средств связи, а в довершение всего — живой птеродактиль. Человек не может удивляться ежеминутно — когда чудес накапливается слишком много, каждое следующее смотрится обыденнее предыдущего.
Колобков и Грюнлау напоили стариканов пивом с охотничьими колбасками, прожарили в солярии и все это время безуспешно пытались выдавить из них какую-нибудь полезную информацию. На предмет того, где все они находятся, чем объяснить многочисленные несуразности, что деды делали в океане и кто они, собственно, такие, какие еще интересные фокусы знают, нельзя ли из всего этого поиметь какую-нибудь выгоду (кроме сидящего в трюме птеродактиля со сломанными лапами) и когда можно будет вернуться обратно на родину.
Ответов они не получили.
Каспар, Бальтазар и Мельхиор вообще плохо понимали, чего от них хотят. Для них все выглядело чрезвычайно просто — им понадобилось плавсредство, они его наколдовали. Все. Люди на борту — всего лишь обязательное приложение. Кто-то же должен управлять этим судном и заботиться об удобствах уважаемых аксакалов? Вот пускай и заботятся.
Единственное, чего удалось от них добиться — они направляются домой. И когда туда доберутся, нужда в «Чайке» отпадет. Где их дом? Воистину затруднительный вопрос… Подумав, они припомнили, что вроде бы живут в заколдованной башне на необитаемом острове. Где этот остров? Ну и вопросы, один сложнее другого… Кажется, у них троих есть кто-то, кто думает о таких мелочах — секретарь или что-то вроде этого. Где этот секретарь? Еще одна загадка… Скорее всего, это не человек, а какое-то оккультное существо, некая нечисть. И чтобы воспользоваться его помощью, его сначала надо вызвать. Но как это сделать, они не помнят. Хотя совсем недавно на глаза попадался предмет, с помощью которого это делается… Только вот куда он подевался? Ну только что же держал в руках!
А Сергей тем временем задумчиво вертел в пальцах золотую свистульку, подаренную Бальтазаром…
«Чайка» медленно дрейфовала с приглушенным двигателем. Фабьев возился с эхолотом, промеряя глубину.
— Интересно, тут валун или хрящ? — спросил он сам у себя. — Черт его разберет…
Он никак не мог решить, становиться ли на якорь, или лучше не стоит. Потому что если дно покрыто большими валунами — рискуешь остаться без якоря. Зацепится за такую глыбу, и все, пиши пропало. А вот «хрящ» (гравий, битая галька) — это гораздо лучше. Якорь хорошо цепляется и без проблем вытаскивается. А еще грунт мог оказаться илом, песком, глиной, ракушками, плитами, да мало ли чем?… Океан чужой, незнакомый.
