— Ну как там?! — крикнула Зинаида Михайловна, выбегая на палубу.
— Пить!.. — прохрипел усталый беркут. — Пить, муха-бляха!..
Гюнтер торопливо подал ему стакан воды. Угрюмченко сунул туда клюв и возмущенно заклекотал:
— Пить, а не мыться!.. Спирту мне! Неразбавленного!
— Петрович, перья выдеру! — пригрозила госпожа Колобкова. — Что там с Петей?!
— У папуасов они…
— Пьянствуют?!
— Не… в плену сидят…
— Повезло ему! — разочарованно заявила Зинаида Михайловна. — Погоди, Петрович, как в плену?! Почему в плену?! Зачем в плену?!
— Зинаида Михална, что вы на меня кричите?! — обиделся Угрюмченко. — Я тут, понимаешь, работаю, крыльями махаю… машу… а на меня… и даже сто грамм никто не нальет…
— Петрович, хватит испытывать терпение.
Что-то подсказало механику, что его сейчас будут бить. То ли суровые глаза госпожи Колобковой, то ли ее же поджатые губы, то ли ломик, который она зачем-то взяла в руки… И он сразу очень быстро рассказал, что случилось с Колобковым и остальными, почему они до сих пор не вернулись на «Чайку» и что их ожидает, как только тепорий снова начнет светиться.
Фабьев и Грюнлау слушали с выпученными глазами и одеревенелыми лицами. Зинаида Михайловна поминутно ахала и хваталась за сердце. Матильда Афанасьевна, вышедшая из каюты на середине рассказа, испытывала противоречивые чувства — зятю, конечно, туда и дорога, но внучку-то жалко!
— Светочка моя… кровиночка… — наконец всхлипнула несчастная бабушка. — А Петру Иванычу!.. да пусть уж и он вернется, бог с ним… — еще громче зарыдала она, — …со скотиной этой…
Впрочем, глаза у нее оставались совершенно сухими.
— Шкипер, давать мне пистолет, я идти джунгли спасать Петер и остальные, — попытался сделать суровое лицо Грюнлау.
— Герр Грюнлау, вы… — недоверчиво посмотрела на него Колобкова.
— Я быть полностью здоров, — непреклонно заявил немец. — Чувствуй себя идеально и хотеть идти выполнить спасательный миссия.
Он действительно вполне оправился от лихорадки. Вот близнецы по-прежнему лежали и мучались кошмарами. Обоим снилась школа.
— Он здоров!.. — всплеснула руками Матильда Афанасьевна. — Здоров он!.. Да куда ж ты попресси, немчура?!
— Мама! — прикрикнула на нее Зинаида Михайловна. — Герр Грюнлау, ну в самом деле — куда вы пойдете, один? С Петей там Гена и Валера были, и то…
— Я тоже полечу, — расправил крылья Петрович. — Ты, Михална, за меня не беспокойся…
— А никто и не беспокоится… за тебя.
— За меня тоже не надо волновайся, — категорично заявил Грюнлау. — Шкипер, давать пистолет!
