– Не знаю я никакого Ангорского! – заныл Прыщ. – Что еще за Ангорский такой? И вообще, дядя, чего тебе от меня надо? Ты же вроде на пенсии?
– На пенсии – это не значит, что не при делах, – туманно ответил дядя Вася. – Так что лучше отвечай насчет Ангорского, а то передам тебя Толе Зубчику, а он – настоящий зверь!
– Да что за Ангорский такой? – хныкал Прыщ. – Первый раз про него слышу!
– Первый раз, говоришь? – сурово проговорил Василий Макарович. – И в зоомагазине на Двенадцатой линии не был?
На этот раз Прыщ ощутимо затрясся от страха и ответил дрожащим голосом:
– Н-не был… что мне там делать, с хомяками этими? А крыс я вообще на дух не переношу!
– Ага, знаешь, что там хомяки и крысы! Значит, точно был!
– Да что ты меня ловишь, дядя? – От возмущения Прыщ перестал трястись. – В каждом зоомагазине хомяки и крысы имеются, так что не лови меня на слове! И не шей мне мокрое дело! Кого хочешь спроси – Гена Прыщ по мелочи работает, а на мокрые дела никогда не ходил!
– Все когда-то первый раз случается! – перебил его Василий Макарович. – У меня свидетель имеется!
– Какой еще свидетель? – забормотал Прыщ. – Не может быть, чтобы свидетель! Там никого не было!
– Ага! Значит, сам-то ты там был!
– Ничего не знаю, нигде не был! – заверещал Прыщ. – Отстань от меня, дядя, по-хорошему!..
– Так вот, Прыщ, все равно тебе придется сознаваться! Мне Нюра из «Застоя» все рассказала!
– Нюрка-то? – удивился Гена. – Да что вы ее слушаете? Как она могла рассказать, если сама там не была?
– Не была-то не была, а попугая кто ей принес? Точнее, попугаиху?
– Ничего не знаю! – уперся Прыщ. – Мой собственный попугай, что хочу, то с ним и делаю!
– Врешь! – Дядя Вася сурово нахмурился. – Попугай этот непростой, редкой бразильской желтолобой породы. Такой всего один и есть в городе. Так что не проходит твоя отмазка!
– Ну, не мой! – пошел Прыщ на попятную. – Это я так сбрехнул, для солидности. А попугай этот ко мне в окно залетел…
– Ну, вот что, Прыщ! – Дядя Вася тяжело вздохнул. – Надоел ты мне хуже горькой редьки. Вертишься и юлишь, как угорь на сковородке. То твой попугай, то в окно залетел… Сдам тебя Зубчику, как главного подозреваемого, пускай он сам с тобой разбирается! А он – настоящий клещ: вцепится – не оторвешь! Все из тебя выжмет!
– Ну, не убивал я этого мужика! – взмолился Прыщ. – Не убивал! Когда я вошел, он уже мертвый был!
Он тут же испуганно захлопнул рот, но было поздно: слово – не воробей, вылетело – не поймаешь.
