— Выдь, говорю, на минуту. Дело есть.
— Да!.. А ты опять чего-нибудь…
— Чего опять? Чего, чего?.. «Чего-нибудь»! — передразнил Фигуран. — Выдь, говорю. На бугре ребята дожидаются. Айда в Чарабаевскую рощу — на льдинах кататься.
— Я бы пошел, — высовываясь из калитки, заныл Степашка, — да меня мать перины выбивать заставила.
— А ты залетай в избу да и заори: «Маманька, маманька, я уже все выбил, больше не выбивается». Да что с тобой разговаривать? Не хочешь, и без тебя пойдем.
Но Степашка никуда не стал залетать. Он кинулся во двор, схватил висевшее у крыльца пальтишко, прошмыгнул под окошком, выскочил на улицу и прямо столкнулся с Кирюшкой.
— Стойте! — грозно приказал Фигуран. — Нынче драки не будет. Нынче будет игра.
Кирюшка посмотрел на Степашку, Степашка на Кирюшку, и оба нахмурились.
Но так как Фигуран уже тронулся, то раздумывать было некогда. И оба они, суровые, непреклонные, гордо понеслись рысью в гору.
По пути встретили какого-то длинноносого Саньку, потом толстого Павлушку, потом еще сразу трех, потом еще сразу четырех. И целой ватагой пронеслись в поле.
Очень звонко трепетали в небе первые жаворонки.
Очень ярко сияло весеннее солнце.
И очень смело ринулся отряд ребят туда, где синела Чарабаевская роща, на тенистых прудах которой тихо плавали еще не растопленные солнцем, тяжелые голубые льдины.
Выбравшись к берегу, разделились на четыре флотских экипажа.
— Командовать буду я, — предупредил длинноносый Санька, подтягивая шестом громоздкую и неуклюжую льдину. — У вас — как хотите, а у меня — ледокол «Красин». А ну, матросы, запрыгивай на ледокол.
Матросы запрыгнули, но Фигуран обиделся.
— Почему — ты? Разве ты выдумал? Плевал я на твою команду!
— Я буду командовать, — строго повторил здоровенный Санька. — Уж не ты ли? Подумаешь, какой командир выискался.
Санька согнулся и, закинув голову, опустил руки, передразнивая горбатого Фигурана. Ребята засмеялись.
— Ладно, командуй, — пробормотал Фигуран и, кликнув Кирюшку со Степашкой, повел их вдоль берега.
Вслед за первой отчалила вторая льдина, потом третья, которая прихватила короткое бревно вместо мины. И давно уже вся эскадра ушла на средину пруда, а Фигуран со своим экипажем все еще возился у берега. Они выбрали совсем небольшую льдинку с высоким острым носом и раздобыли рваный рогожный парус.
— Мала очень, — замялся было осторожный Степашка. — У них вон какие махины… а у нас что?
— Стой да помалкивай! — огрызнулся Фигуран. — У них колоды, а у нас крейсер.
