— Вообще-то, я очень хорошо помню, что ты обещала не делать ничего опрометчивого.
Моя контратака была быстрой.
— А разве ты не обещал не вмешиваться?
— В то время, как ты постоянно переступала черту, — уточнил он, — свою часть соглашения я соблюдал.
— О, да неужели? Только три слова, Эдвард: Pacific. Northwest. Trust.
Он поднял голову, чтобы посмотреть на меня, он выглядел смущенным и невинным — слишком уж невинным. Это его выдавало.
— Это должно что-то значить для меня?
— Это просто оскорбление, — возмутилась я. — Ты считаешь, я настолько глупа?
— Я не понимаю о чем ты, — сказал он, широко раскрыв глаза.
— Неважно, — проворчала я.
Сцена седьмая, завершающая отрывок: той же ночью/утром, когда они приехали в дом Каленов на голосование…
Внезапно, входная дверь слега щелкнула и я увидела стоящую в дверном проеме Эсми. Ее волнистые карамельные волосы были стянуты сзади, в руках она держала какой-то совок.
— Все дома? — с надеждой спросил я, пока мы поднимались по лестнице.
— Да, все, — пока она говорила, окно неожиданно осветилось. Я заглянула в ближайшее, что бы понять, кто нас заметил, но мой взгляд упал на плоский поддон с густой серой замазкой на стуле, стоящем напротив. Я посмотрела на безукоризненную гладкость стекла и поняла, что делала Эсми с совком в руках напротив двери.
— Ох, точно, Эсми! Мне очень жаль, что так вышло с окном! Я собиралась…
— Не переживай из-за этого, — прервала она со смехом. — Элис рассказала мне эту историю. Должна сказать, что не виню тебя, если ты сделала это с какой-то определенной целью, — она пристально посмотрела на своего сына, который так же пристально смотрел на меня.
Я подняла одну бровь. Он отвел взгляд, бормоча что-то невнятное про дареных коней.
