Найденные тела сгрузили в холодном гаражном боксе и рядком уложили на бетонный пол.
— А Лехи Пиякина здесь нет… — тяжело вздохнув, заметил Васька Поплавский и вышел.
За ужином отделение вяло ковыряло макароны вилками — есть никто не мог. Единственный, кто с аппетитом поел, был Цырен Бадманов. Он с легкостью умял свою порцию и порцию Ивана, от которой тот отказался.
— Ну ты, Цырен, даешь! — сказал Васька Поплавский, с завистью глядя на Бадманова.
…На вечерней поверке на плацу появился майор Хенкер. Иван надеялся хотя бы сейчас услышать командирский голос майора, но тот молча принял доклады взводных и кивнул комиссару по пропаганде, разрешая зачесть приказ.
Голос комиссара ломался, как будто у него сильно болело горло. Усиливающийся ветер сносил слова в сторону.
— На территории заставы и на вверенном нам отрезке границы… усиленный режим несения службы… караулы удвоить… по одному не ходить… за территорию заставы — ни под каким предлогом, никакого самоуправства… распространение слухов… по всей строгости… Послезавтра… представители военной прокуратуры…
— Ага, — прошептал рядом Цырен, — приедут они, как же…
— А почему нет, Цырен?
— Метель будет ночью. И завтра. Долгая метель. Поверь мне.
Иван спорить не стал. С очевидным не поспоришь.
Настроение в казарме было подавленное. Бойцы почти не разговаривали друг с другом, а если и перекидывались словечком, то полушепотом, словно кого-то боялись.
— Откуда тут китайцы?
— Международный конфликт, натурально…
— И главное, непонятно, что за тварь такая… Кто это мог сделать?
— Рысь? Птица Рух?
— Сам ты птица Рух… Балда… Не был ты там, наверху.
— А ты был?
— И я не был, вон Васька был… Говорит, логово там настоящее…
— А видели среди них двух летунов, мужики говорили, что пропали из летной части? Нет? Одного только? А где тогда второй?
— Вот незадача…
— Дождемся мы прокуратуры…
— Ага, дождемся! Себе на голову.
— А в караул-то, мужики, когда? Завтра?
— Завтра…
А когда вечером Бадманов пошел в сортир, чтобы там, тайком от дневального, выкурить на сон грядущий свою забавную маленькую трубочку, все отделение, один за другим, как-то очень быстро набилось в крохотное душное помещение. И уж как-то совсем не ожидал Цырен, что станет центром этого «братства курильщиков». Иван с любопытством наблюдал за происходящим из-за плеч товарищей. Густо надымили в клозете — хоть топором руби.
— Ну че, Цырен? Давай колись, че знаешь! — наконец сказал Васька Поплавский, но Бадманов только невозмутимо глянул на него, и все.
