Начальника заставы увезли с приступом на вертушке. Увезли, и больше он на заставу не вернулся. Болтали, что у него нашли рак и отправили лечиться на запад — к лучшим специалистам. А на его место прибыл, да не просто прибыл, а был доставлен с помпой и чуть ли не с почетным караулом, известный герой Евразийского Союза майор Вольф Хенкер. Известен Хенкер был тем, что во время войны с Восточным Китаем в одиночку сутки продержался в ущелье Иркута против превосходящих сил противника. Одни говорили, что позиция у него была весьма выгодной и китаезы не могли подобраться к майору с тыла, другие — что китайцев, мол, было не так уж и много, третьи вообще намекали, что майор продержался не один, просто всех остальных убили, а его — только ранили. Так или иначе было дело, Иван судить не мог, но знал, что, когда войска Евразийского Союза выбили наконец китайцев из ущелья, нашли в ДОТе из живых только Хенкера. Но и он был настолько плох, что через две недели скончался в больнице в клинике Журабова в Москве, куда его за боевые заслуги доставили самолетом. Поговаривали, что майор был сыном весьма большой шишки в Министерстве обороны. Когда дело касалось простого смертного, вроде того же Ивана Логинова, даже если бы он и попал в Москву самолетом, чего в принципе не могло быть, похоронили бы его на кладбище, пальнули в воздух, тиснули статейку, мол, скончался герой от ран, да и забыли бы. Но майор Хенкер был непростым майором, за него или хорошо попросили, или хорошо заплатили, что в принципе одно и то же, и майор воскрес в одной из клиник «Нового Авалона» благодаря «особым заслугам перед отечеством». Дали человеку еще одну жизнь. Вот куда шагнула наука!
Кто-то завидовал майору, кто-то сомневался в том, что тот вообще умирал, а кто-то считал, что майора просто подменили. И вот спустя год, после множества реабилитационных центров и лечения в самых престижных санаториях, майора, живого и, по-видимому, невредимого, отправили на заставу. Почему не в боевую часть? — задавался вопросом каждый, кто встречал майора в то морозное утро на плацу перед казармами, но ответа, естественно, не было. Вместе с майором в части появились новый зам по тылу с красавицей женой и новый же комиссар по пропаганде. Прежний внезапно занемог и перевелся в западный округ.
Вот тогда-то перед казармами, стоя вместе со всеми в строю, Иван и увидел в первый раз эти разные глаза. Один глаз у бледного, высокого, затянутого в черный кожаный плащ майора был совершенно черным, а второй — голубым. Майор прошел мимо строя, пронзительно заглядывая каждому из бойцов в глаза, леденящим взглядом вынимая на мгновение душу каждого из них. Когда он отошел, Цырен Бадманов, стоявший слева от Ивана, прошептал:
