— Сегодня вам впервые предстоит спать под звездами?
— Да. А они висят так низко и светят так ласково, словно чьи-то бесчисленные глаза смотрят на нас сверху.
— Глаза ангелов-хранителей?
Жанна заулыбалась:
— Может быть, и так, сеньор.
— Что ж, тогда вы всю ночь можете спать спокойно… хоть я и буду лежать на расстоянии вытянутой руки от вас.
— Я рада… — она прикусила язык, — то есть, я имею в виду: не будь вас рядом, мне было бы страшновато… Дикая пустыня… шакалы.
— К костру они не приблизятся, к тому же я сплю очень чутко, — в улыбке блеснули белые зубы испанца. — До чего же вы маленькая, прямо как подросток… ноги даже не достают до края мешка!
Он коснулся ступней Жанны, и она нервно засмеялась.
— Не надо — я боюсь щекотки!
— Юность, юность… — задумчиво протянул он, — когда все еще впереди. Помню, как мне самому впервые пришлось ночевать в пустыне. Каким безмерно огромным казалось все вокруг. Я был тогда девятилетним мальчишкой и впервые испытал такое волнение и трепет. Так что ваши чувства, chica, мне понятны.
Понятны, да все же не вполне — втихомолку улыбнулась Жанна этому замечанию. Она-то не сорванец-мальчишка, а двадцатилетняя девушка, оторванная от привычной ей обстановки и волею судьбы оказавшаяся в пустыне, наедине с мужчиной, которого любит. Нет, дон Рауль ни за что не должен узнать, какую бурю чувств она испытывает, когда он легонько касается тонкими пальцами ее лица, нежно проводя от щеки к губам.
— Вы рады, что приехали сюда?
— Путешествие оказалось, по крайней мере, не скучным, сеньор.
— Завтра будем в Эль Амаре — там-то и начнутся для вас настоящие испытания.
— Я… Мне все-таки кажется, что лучше рассказать принцессе все, как есть.
— А чем объяснить ей ваш приезд?
— Не знаю.
— Вот и я не знаю. Она надеется увидеть меня вместе с невестой, и лучше все же не разочаровывать ее ожиданий. Мне совсем не хочется, чтобы она переживала и волновалась за мое будущее. По нашим обычаям, в моем возрасте уже не принято оставаться холостым, а бабушке давно пора нянчиться с внуками. Она легче перенесет удар, если поверит, что я все-таки нашел себе другую девушку, такую же юную и белокурую, как Хойоса, но с куда более сильным характером.
— Но мне совсем не по душе обманывать ее.
— А вы просто не думайте об этом как об обмане.
— Но это же действительно обман!
— Который нужен, чтобы все упростить. Ведь вы-то сами знаете, что вовсе не собираетесь стать моей невестой.
Он поднялся, красивый и картинно величественный в своем черном бурнусе, и направился к костру. Подкинул еще веток, которые сразу же занялись, издавая резкий запах, наклонился над пляшущим пламенем, окруженный вихрем вылетающих искр. Потом он ушел, а слова его ядовитыми жалами все еще впивались в сердце девушки, пока сон не укрыл ее ватной пеленой.
