Сабин не мог припомнить, когда он был так… нежен с женщиной, даже с Дарлой. Как бы он не любил ее, он больше внимания уделял победе, чем ее благополучию. Но в этот миг что-то влекло его к этой девушке. Она была так растерянна и одинока, а ему знакомы подобные чувства. Воину захотелось обнять ее.
«Видишь? Ты уже хочешь большего»
Нахмурившись, он заставил себя опустить руку.
Она издала едва различимый отчаянный всхлип, и держать дистанцию стало для него еще труднее. Как могло это несчастное создание с такой дикостью убить человека? Это казалось невозможным, и он бы не поверил на слово, если бы кто-то рассказ ему такое. Должен был бы увидеть. Не то, чтобы тут было на что смотреть в свете того, как быстро она двигалась.
Возможно, как он и его друзья, она была заложницей своей внутренней темной силы. Возможно, она была беспомощна пред нею. Едва мысли зародились в его голове, он уже знал, что догадался правильно. То, как ее глаза меняли цвет…ужас, исходящий от нее, когда она осознала, что сделала…
Когда Мэддокс впадал в демоническую ярость, с ним происходили точно такие же перемены. Она ничего не могла с собой поделать, и наверняка ненавидела себя за это, милая крошка.
— Как тебя зовут, рыжая?
Ее губы искривились, хмуро подражая его жесту.
— Зовут?
— Да. Имя, которым тебя называют.
Она моргнула.
— Как меня называют. — Голос ее терял хрипотцу. — Как меня…ой. Гвендолин. Гвен. Да, это мое имя.
Гвендолин. Гвен.
— Красивое имя для прекрасной девушки.
Краски возвращались к ее лицу, и она опять моргнула, на этот раз обращая все свое внимание на него. Неуверенно улыбнулась, демонстрируя приветствие, облегчение и надежду.
— Ты Сабин.
Насколько же чутким был ее слух?
— Да.
— Ты не обидел меня. Даже когда я… — в голос ее звучало удивление, смешанное с жалостью.
— Нет, я не обидел тебя. — Он хотел добавить, что и не обидит, но не был уверен, что скажет правду. В своем стремлении победить Ловцов он потерял хорошего человека, доброго друга. Он исцелялся от почти смертельных ран и похоронил нескольких убитых возлюбленных. Если потребуется, он принесет в жертву делу и эту маленькую птичку, невзирая на собственные желания.
«Разве что ты размякнешь», — внезапно встрял демон Сомнений.
«Не бывать этому»
Это было как обет, потому что он отказывался верить в обратное. И это лишний раз подтверждало то, что он прекрасно знал: он не был человеком чести. Он воспользуется ею.
Ее взгляд скользнул мимо него, и улыбка девушки померкла.
