А через два дня после праздников, в первом часу ночи, когда Илья Андреевич намеревался лечь в постель, в квартиру к Рябовым позвонили. Он взглянул на часы и тревожно подумал: "Неужели?"
Он вышел в прихожую.
- Кто?
- Откройте!
Друзья так не отзываются. Илья Андреевич открыл дверь
- Рябова!
Яркий свет из прихожей набросился на кепку, на узкое лицо с внимательными, настороженными глазами. Поднятый воротник и оттопырившиеся лацканы черного демисезона не укрывали петлиц гимнастерки.
- Рябова! - повторил поздний гость.
- Я - Рябов.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
От Ильи Андреевича Юрий ушел потрясенный.
О том, что его отец, капитан дальнего плавания Владимир Федорович Вишняков был репрессирован, Юрий знал, хотя с родными об этом он никогда не разговаривал. Капитан Вишняков давно реабилитирован. Юрий никогда не видел отца и никогда не произносил слово "папа". Потому, может быть, у него и не было той боли, какую до сих пор испытывала Ольга Андреевна. Наплывала иногда лишь горькая обида, когда Юрий думал о том, что отец погиб совсем невиновный, что отец его был честный и добрый человек, настоящий коммунист, опытный и много знающий моряк.
Но узнать, что его отца оклеветал и погубил штурман Багрянцев, отец Людмилы, это было страшно. Не хотелось верить, но это было так. Дядя Илюша к своему рассказу добавил, что мать Юрия нелегальным путем получила от мужа письмо. В письме прямо указывался человек, который написал клеветническое заявление. Виновника гибели капитана Вишнякова знал и бывший боцман Михаил Михайлович Кукин. Да, то был штурман Багрянцев, который плавал на одном судне с Вишняковым и Кукиным. Недаром он позднее уехал в Новороссийск. Конечно, он боялся неприятных встреч.
Мучительно раздумывая, Юрий шагал неведомо куда.
Как могло произойти такое! Зачем она встретилась ему? Почему именно она, дочь смертельного врага их семьи?! И почему, почему он так поздно узнал обо всем этом?!
Идти домой было и горько, и тяжело, и даже страшно. Он боялся взглянуть в глаза матери. Сейчас у него для этого не было сил, не было воли. Он вдруг почувствовал себя ослабевшим и виноватым.
Юрий долго кружил самыми дальними улицами, пока не вспомнил, что все-таки не был дома, что мама будет беспокоиться, что она больна, что его на судоверфи ждет у "Дианы" бригада.
Он вспомнил обо всем этом и огляделся. И увидел, что бредет по той улице, где живет Людмила. Какой-то странный, неведомый инстинкт привел его сюда. А мажет быть, вызвать Людмилу и поговорить с ней?.. Знает ли она что-нибудь?.. Но он тут же отказался от этой мысли. Как он теперь к ней должен относиться?.. Идти на разрыв? Может ли он ее любить? Имеет ли право, помня об отце?..
