- А как же папа? - перед отъездом, наконец, решилась спросить Людмила.
- Отца у тебя больше нет, - холодно ответила мать.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Осмотрев то, что сумели Клавдий с товарищами сделать в его отсутствие, Юрий остался доволен. Закладка киля новой яхты была начата еще при нем, а теперь уже полным ходом шел набор корпуса "Дианы". Оказывается, яхтостроители не теряли времени, в то же время все работы выполняли тщательно, надежно точно, ни на йоту не отступая от разработанной конструкции.
После обеденного перерыва Клавдий остался в цехе на работе. Юрий решил зайти к директору, рассказать о поездке. Но перед этим он отозвал Дениску (второму матросу "Звезды" был выдан пропуск на судоверфь, и он прибегал сюда вечерами и помогал бригаде) и попросил его зайти к Людмиле. Пусть в восемь вечера будет в яхт-клубе.
Директора у себя не оказалось. Тогда Юрий пошел к Илье Андреевичу. Болезнь дяди, о которой сообщил Клавдий, обеспокоила юношу.
- Да-да, войдите, - отозвался Илья Андреевич на стук в дверь.
Он лежал на диване, покрытом синим байковым одеялом. Из-под одеяла тут и там выбивались кончики простыни. Он лежал не раздевшись, в легких брюках и пижамной куртке. Но когда Юрий вошел в комнату, Илья Андреевич сразу же поднялся и улыбнулся. Улыбка получилась вялая, мучительно-выдавленная, хотя в глазах была искренняя радость.
Комната все так же, даже ярче, чем в те дни, когда Юрий уезжал, цвела астрами и хризантемами, георгинами, гвоздиками, анютиными глазками волшебно-сказочным богатым и нежным многоцветьем. А по соседству на столе и на стульях лежали книги по кораблестроению, технические журналы и брошюры, огромная готовальня, рейсшина, трехлопастный гребной винт.
На низенькой тумбочке стояли два стакана: один пустой, другой с крепким чаем. На блюдце бледно желтели маленькие диски лимона.
- Заболели? - спросил Юрий.
- Да так, немного, - махнул рукой Илья Андреевич. Веки глаз его покраснели, припухли.
- Врача вызывали?
- Я сам подлечиваюсь. Врачи тут не помогут. Временная нервозность. Ну, рассказывай, что видел, чему научился! Садись.
Юрий заметил, как Илья Андреевич осторожно отодвинул поглубже под стул бутылку.
Чувствуя, что дяде сейчас не до его рассказов, а просит он об этом просто из вежливости и некоторого смущения, не вдаваясь в подробности, Юрий поведал о поездке, о балтийских яхт-клубах, о встречах на судоверфи.
Илья Андреевич слушал рассеянно. Потом он вытащил из-под стула бутылку.
