Ты должна взглянуть на умерших еще раз. Это важно для того, чтобы скорбеть. Ты должна это сделать для того, чтобы принять разлуку.
Этот голос желал мне хорошего.
Гробовщик открыл гробы.
Осторожно, чтобы не потревожить, я глажу детские щечки. Удивляюсь их нежной мягкости. Я целую Хели в лоб. Я задерживаю в своих руках его руку. Волна любви накрывает меня.
Мгновение. И я поворачиваюсь к гробам спиной. Быстро. Решительно. Только бы удержать в себе это чувство любви. Не выплакать его. Последний для памяти снимок тела Хели сделан. Окончательный снимок. Я поняла. Приняла. Мне нужно идти дальше. Любовь. Ее я беру с собой. Пусть сопровождает меня. В качестве последнего подарка. Для подкрепления сил на моем новом пути.
Кто-то из друзей отвозит меня домой. С полсотни машин запарковано на подъезде к дому. Мой сад полон людьми. Пылает костер. Пахнет едой.
Только бы удержать в себе это чувство любви. Не выплакать его. Теперь мне нужно идти дальше.
Потерянно открываю калитку. Вступаю в сад. И попадаю в объятия. Моя соседка. Она благодарит за замечательный праздник и преподносит мне подарок на память. За ней стоит уже кто-то другой. И он тоже желает меня обнять и что-то мне сказать.
Столбом стою я перед собственным домашним порогом. Мерзну. Но внутрь войти не решаюсь. Чтобы не натолкнуться на выражения соболезнования моих друзей.
«Барбара! Какой ужас! Мы скорбим вместе с тобой».
«Какая же ты сильная женщина. Я тобой восхищаюсь!»
Оба предложения повторяются, сменяя друг друга до бесконечности.
Оба ставят меня в тупик. Я не знаю, что же мне ответить.
Мой затуманенный мыслями взгляд блуждает поверх голов людей, снующих туда и сюда вокруг моего домика. Именно этого я желала. Вернуться домой и не быть одной. Чувствовать дружеское тепло. Защищенность. Но то, что все эти расположенные ко мне люди будут кружить вокруг меня почти в таком же недоумении, смущении, что и я, и будут нуждаться в утешении, — этого я не предвидела.
Часы и часы спустя, и этому наступает конец. Еще раз всех обнять. На прощание.
«Завтра ты приедешь в Вену?»
Родителям не хочется оставлять меня. Но я решила побыть одна.
«Да. Завтра. А сегодня я хочу ночевать дома. Доброго пути».
«Спокойной ночи».
Дом пуст. Стемнело. У костра в саду сидят последние гости. Кто-то играет на гитаре. Подсаживаюсь к ним.
«Есть ли что-нибудь поесть? У меня сегодня во рту не было ни крошки».
Одна из приятельниц проворно вскакивает и бежит вниз, в погреб, где стоит огромная кастрюля с гуляшом. Возвращается в смущении. С горбушкой черного хлеба.
