— Ты прав, — согласилась я.
У нас было несколько дней, полных громких скандирований, пикетных плакатов и барабанных бонгов, до тех пор, пока протестующие не осознали, что мы не воспринимаем звуки в течение дня, а обитатели Гайд-Парка не будут терпеть шум всю ночь.
Очко в пользу Гайд-Парка.
— Продвигаетесь. Как идут дела?
— Работа подходит к концу, — сказала я, вытирая каплю краски. — Но буду рада, когда мы закончим. Не думаю, что строительство — мое призвание.
— Буду иметь в виду для будущих проектов, — в его голосе слышались нотки веселья.
Чуть выждав, чтобы проверить силу воли, я просмотрела на него. Этим вечером на Этане были джинсы и измазанная краской футболка, а свои золотистые волосы, длиной до плеч, он собрал на затылке. Одежда, может, и повседневная, но нельзя было не почувствовать власть и неизменную уверенность, которые выделяли среди вампиров этого правителя.
Положив руки на бедра, он изучил свою команду. Мужчины и женщины работали за столами и козлами по всей лужайке. Его пристальный взгляд изумрудных глаз переходил от рабочего к рабочему, чтобы отследить прогресс. Но его плечи были напряжены, будто он знал, какая опасность таилась в непосредственной близости от ворот.
Пока он лицезрел результаты деятельности своей вампирской семьи, я обратила внимание, что джинсы и кроссовки не умаляли красоты Этана.
— Как дела внутри? — спросила я.
— Продвигаются, хоть и медленно. Все шло бы быстрее, если бы нам разрешили привлечь человеческих строителей.
— Не привлекая их к работе, мы уменьшаем шанс саботажа со стороны людей, — отметила я.
— И риск, что подрядчик станет закуской, — размышлял он.
Однако между его бровями появилась складка беспокойства, когда он посмотрел на меня снова.
— В чем дело? — спросила я.
Этан ответил своим фирменным способом: выгнул одну бровь.
— Ну, не считая протестующих и постоянной угрозы нападения, — добавила я.
— Звонил Тейт. Он попросил о встрече с нами обоими.
На сей раз брови подняла я. Сет Тейт, мэр Чикаго, избранный на второй срок, вообще избегал встреч с тремя Мастерами вампиров города.
— О чем он хочет поговорить?
— Об этом, как я полагаю, — сказал он, указывая на протестующих.
— Как думаешь, он хочет встретиться со мной потому, что они с моим отцом друзья или потому, что на него работает мой дедушка?
— Может поэтому, а может и потому, что ты его сразила.
Я закатила глаза, но не смогла сдержать на щеках румянца.
— Он не сражен мной. Ему просто нравится переизбираться.
