В дело вступил Дукалис.
— Слушай, мужик,— крикнул он,— открывай по хорошему!
Голос за дверью тоже стал агрессивным.
— Я с тобой сейчас так по-хорошему поговорю,— услышали оперативники,— костей не соберешь!
Милиционеры начали терять терпение. Самым плотным и мускулистым среди них был Дукалис. Как правило его использовали в качестве пробивной силы.
— Толя, давай! — сказал Ларин.
Дукалис разбежался и плечом налетел на дверь. Однако она оказалась крепче, чем предполагали оперативники. Лишь с третьей попытки старшему лейтенанту удалось ворваться в помещение.
Скорняжная мастерская была размером метров тридцать пять— сорок. Особые запахи наполняли комнату. Пахло кожей, клеем, краской. Вдоль стен рядами висели шапки и шубы. На столе и на полу лежали стопки перчаток. В мастерской находились двое скорняков. Один из них чем-то напоминал Дукалиса, только лицо его было раза в полтора шире и краснее. Другой напротив обладал тощей фигурой и сухой физиономией с глубокими морщинами.
Вышибив плечом дверь Дукалис с пистолетом наперевес предстал перед скорняками. За ним вошли Волков и Ларин. Последним появился Померанцев. Хозяева мастерской не ожидали такого нашествия. Приняв незванных гостей за грабителей, они в ужасе прижались к стене.
— Попались, голубчики,— ехидно сказал Померанцев.
Он погрозил мастерам пальцем.
— Будете знать, как собачек мучить!
Ларин показал скорнякам удостоверение.
— Уголовный розыск,— представился капитан.
Мастера с облегчением вздохнули.
— В чем дело, мужики? — спросил тощий.
— Это вы нам сейчас расскажите, чем тут занимаетесь,— грозно ответил Дукалис.
Старший лейтенант достал из кармана фотографию Жули и положил ее на скорняжный стол.
— Узнаете?
Мастера непонимающе переглянулись.
— Повторяю вопрос,— сказал Дукалис,— вы имели дело с этой собакой?
В разговор вступил скорняк, похожий на оперативника.
— Послушайте,— начал объяснять он,— у нас закрытое акционерное общество. Мы документы можем предъявить.
— Предъявите,— сказал Ларин.
— Они в сейфе, у директора, а его сейчас нет.
Ларин, как старший по званию, оценил обстановку и принял решение.
— Все ясно,— сказал он.— Сейчас поедете с нами в отделение. Там поговорим.
Однако скорняки проявили упрямство.
— Мы никуда не поедем,— сказал тощий.
— Что?! — крикнул Дукалис.
Он вновь достал пистолет и затряс им перед лицами мастеров. Этот аргумент подействовал мгновенно.
— Хорошо, хорошо,— засуетились скорняки.
Они сняли рабочие фартуки и облачились в уличную одежду, в том числе в шапки, сшитые из собак.
