— Ответ «нет».
Госпожа Лин обошла его, стараясь избежать прикосновений. Ее колени дрожали.
— Если бы я не явился за вами, вы бы были мертвы, — напомнил наместник, слегка придержав ее.
— Ли Тао. — В этом столь прямом обращении была скрыта неуместная фамильярность. — Я прекрасно понимаю, что вы действовали не из добрых побуждений. А теперь покажите мне оставшиеся закоулки этой тюрьмы, поскольку, как я понимаю, мне придется здесь на какое-то время задержаться.
Ли Тао шел позади нее, сцепив руки за спиной. Любому стороннему наблюдателю они могли показаться любезно беседующей парой, хотя Лин Суинь понимала, что оказалась втянутой в смертельную схватку между Гао Шимином и Ли Тао, двумя тиграми: одним старым и хитрым, другим — яростным и молодым.
Лоян — 737 год н. э. 22 года назад
Улицы Лояна никогда не спали. После удара гонга, возвещавшего о наступлении ночи, створки ворот закрывали, однако пирушки и азартные игры могли продолжаться за стенами домов до рассвета. Что лишь усложняло нелегкую жизнь вора, которому приходилось буквально выбиваться из сил в поисках пропитания.
Днем Тао удавалось перехватить клубень сладкого картофеля с телеги странствующего торговца и быстро скрыться в запутанном переплетении узких улочек и тупиков позади торговых рядов. Он мог приткнуться в какой-нибудь вонючей подворотне и с наслаждением жевать сырой клубень, вгрызаясь в его жесткую кожуру. Пока Тао был еще совсем мальчишкой, тощим, как палка, и едва достигавшим до пояса взрослому мужчине, подобные затеи беспрепятственно сходили ему с рук — максимум, что ему грозило, — заполучить хорошую трепку. Эти затрещины лишь закалили его, сделав нечувствительным к жалящим ударам бамбуковой палки. Теперь же, когда мальчик стал старше, стоявшие на городской стене лучники могли проткнуть его насквозь стрелой, прежде чем он успеет скрыться в толпе. У Тао не оставалось выбора, кроме как дожидаться наступления темноты, обеспечивающей ему хоть какое-то прикрытие. Однако жизнь в городе все равно не затихала, а патрульная стража казалась еще бдительнее, чем днем.
Игральные притоны и дома удовольствий напоминали своеобразные дворцы среди трущоб этой людской клоаки. Заправлявшие ими хозяева были людьми жестокими и грубыми. Малейшее неподчинение грозило бедой. В укромных уголках Лояна проворачивались темные делишки, однако там всегда могла найтись работа для того, кто знает закоулки столицы лучше, чем водившиеся в ней в изобилии крысы.
