— Слушай, ты! — зашипел мальчик, сверля Грина горящими глазами. — Я никому его не отдам, ты понял? Он мой, только мой! — Грин вначале не понял, о чем говорит мальчик, потом до него дошло. Мальчик боялся, что Грин отобьет у него коменданта! Грин согласно кивнул. — Вот и хорошо, — резюмировал мальчик, и вытолкнул его в прихожую. Спящий на диване Аронович поднял голову, и сонным голосом произнес:
— Что, все?
— Да, — выдавил из себя Грин.
— Э, стоп! — Аронович взглянул на часы, и сон слетел с него. — Не может быть, чтоб так быстро!
— Да все в порядке, Аронович, — вступился за Грина мальчик. — Хозяин устал, спать лег. А этого в другой раз вызовет.
— Ну, если так… — Аронович вылез из-под одеяла, и принялся обуваться. Грин тоже натянул свои ботинки. Аронович отвел его в барак. Время уже было после отбойное, и все спали. Или делали вид, что спят. Грин разулся, и втиснулся на свое место. Эрик не спал. Он приподнялся на локте, и насмешливо спросил:
— Ну как, чпокнул тебя комендант?
— Ннет, — выдавил Грин.
— Верю, — ответил Эрик. — Иначе бы ты до утра там тусовался. У господина коменданта по утрам самый стояк. Странно…
— Да тебе-то что? — вскинулся Грин. — Своими делами занимайся.
— Непростой ты человек, Грин. Загадочный, — губы Эрика растянулись в улыбке. В этот момент Грина стала бить дрожь, до него наконец-то дошло, чего он только что избежал. Он отвернулся от Эрика, сотрясаясь в беззвучных рыданиях. Эрик хмыкнул, и лег. Было слышно, как он о чем-то перешептывался с лежащим справа от него Стасиком.
Комендант больше Грина к себе не вызывал, точно забыл про него. Возможно, что старик с трубкой, который ему привиделся, имел к этому какое-то отношение. Наверняка Грин не знал. Случившееся очень сильно на него повлияло. Трещинка, которую сделал в его сознании Илья Вишневецкий, превратилась в широкую расселину. То, что комендант не смог (или ему не дали?) сделать с ним то, что собирался, значения не имело. Главное, Грин был готов, чтобы с ним это делали, он с этим внутренне согласился. Решение, которое он принял под влиянием страха, жгло его изнутри. Грин надломился.
После этого случая Эрик стал отдаляться от Грина. Он по-прежнему спал рядом с ним на нарах, но посвящать в свои дела перестал. В свете того, что случилось с помощником старосты, Грин даже был этому рад.
То, что Эрик собирает вокруг себя команду, старосте не нравилось. Он не трогал Эрика, и не трогал его подопечных. Что затишье временное, было ясно, как ясно и то, что староста предпримет какие-то действия, чтоб вернуть себе прежнюю власть. В один прекрасный день староста услал Грина с Эриком и всей командой уборщиков в параллельный туннель, сортировать вещи. В соседнем туннеле рядами, один на другом, стояли контейнеры. Часть из них была помечена, содержимое описано. Но о содержимом большинства осталось только догадываться. В последнюю неделю перед тем, как уйти в туннель, люди Фраймана тащили все, что попадалось под руку. Теперь эти контейнеры понемногу разбирали. Обычно этим занимались взрослые. Но иногда ставили и ребятню, выдавая на время работы рукавицы, чтобы руки не поотмораживали. Соседний туннель не отапливался, и продувался ветром насквозь. Работать там было нелегко. Когда, закончив работу, озябшие и голодные, они вернулись в барак, и все стали строиться, чтобы получить обед, они обнаружили, что Стасика нет.
