Ветви лиственницы качнулись под тяжестью снега, когда она осторожно прошла мимо сарая и направилась к амбару.
Отрыв дверь, она вошла. Эмили нравилось, как здесь пахло, — сеном, лошадьми, сырой землей. Солнечные лучи струились сквозь узорчатые от мороза окна под крышей. До нее доносилось только фырканье лошадей, пока она не расслышала приглушенный звук в дальнем конце амбара. Она сразу поняла, что эго.
Проходя мимо пустого денника, она заметила два аккуратно сложенных одеяла.
Эмили покормила лошадей, любовно потрепала их, осторожно открыла ворота, ведущие в загон для скота, и пошла по цементной дорожке в другой конец амбара.
Слэйд не заметил ее, увлеченный колкой дров, но, видно, что-то почувствовал, потому что остановился и глянул через плечо.
— Доброе утро.
— И вам доброе утро. Я же сказала, вы ничего мне не должны.
— Слышал. Но я воспринимаю великодушные поступки всерьез. — Он бросил взгляд на ее распахнутое пальто. — Вам не надо бы выходить. На улице градусов двадцать.
— Животных надо кормить даже при температуре ниже нуля.
Он пристально взглянул ей в глаза.
— Вы намерены сами управляться по хозяйству?
— Пока не решила. Боюсь, придется продать ранчо.
Агент по недвижимости уже побывал у нее несколько месяцев назад и оставил свою визитку.
Слэйд хмыкнул, но промолчал.
— Не откажетесь позавтракать? — спросила она. — Думаю, Марк уже встал. Ему хотелось прийти сюда со мной и посмотреть, что вы делаете.
— Сколько ему?
— Скоро будет семь.
Слэйд рассмеялся.
— Я не возражаю. Пусть смотрит, если хочется.
Пит предпочитал, чтобы Марка не было поблизости, уверяя, что от него одно беспокойство и он только путается под ногами.
— Вам часто доводилось общаться с детьми? — поинтересовалась она.
— Разве что в детстве. — Он не стал развивать тему.
По загону пронесся резкий порыв ветра. Эмили зябко потерла руки.
— Так я приготовлю завтрак и на вас?
— Ладно, но в этом случае, думаю, мне придется посмотреть, что бы еще для вас сделать.
Глаза у него смеялись, и она улыбнулась. Когда последний раз ее поддразнивал мужчина? У Пита в характере этого не было. Она направилась к дому. Марк уже ждал ее и закидал вопросами: не замерз ли мистер Коулберн в амбаре и останется ли он, умеет ли он ездить на лошади, и так далее. Она сказала, пусть сам спросит у мистера Коулберна. Вот тогда и станет ясно, насколько тот терпелив.
К приходу Слэйда она приготовила яичницу, поджарила бекон и подогрела в духовке домашний хлеб.
