— Ты не хочешь узнать, что он имел в виду, назвав тебя всепрощающей?
У меня неприятно засосало под ложечкой.
— А ты можешь мне объяснить?
— О да, — грустно кивнул Адам. — Я не так часто соглашаюсь с Колином, но этот случай один из таких. Он считает, что я поступил подло. И он прав. Ты удивлена? Дело в том, что я тебя использовал.
— Использовал меня?! — Онемев, я пристально уставилась на него.
— Коттедж, который ты отремонтировала, принадлежит не мне. Им владеет издательский дом «Орчерд пабликейшн». Они увидели мои работы в одном журнале и попросили сделать фоторепортаж о коттедже, который приводится в порядок практически с нуля. Это должно было происходить по определенному плану, по финансовым сметам, ну, ты сама все прекрасно понимаешь. Именно они выделяли деньги на все материалы. И не возражали, что работа будет идти медленно, чтобы я мог поймать удачные кадры, — только бы получить свои фотографии.
— А потом ты случайно встретил мою маму, — подхватила я, еще не решив, обижаться мне или нет. — И мама сказала тебе, что я возвращаюсь в Лондон… Все ясно, Адам, можешь не продолжать!
Карточный домик развалился, увлекая за собой железный фонарь, нежно-зеленую краску стен, золотистый ковер и сам коттедж, который получился именно таким, как я задумывала…
— Но я должен объяснить тебе, что я почувствовал, когда увидел, как самозабвенно ты трудишься. У меня совсем нет опыта в подобных делах, и я даже представить себе не мог, что будет так много работы. Колин прав. Ты отдала мне свое время, пот и деньги.
А я-то думала, они ссорились из-за Магды!
— Как Колин узнал?
— Очевидно, он начал подозревать что-то в тот самый момент, когда ты сказала ему, зачем сюда приехала. Видишь ли, полтора года назад здесь провели сверхскоростное шоссе, и оно пролегло прямо через мой старый коттедж — пришлось его снести, и Колин знал это. Ты, должно быть, произвела приятное впечатление на маэстро, коль скоро он сам отправился в Торкомб, чтобы провести там расследование. Он выяснил, кто является владельцем коттеджа, — это легко сделать, если у тебя есть мозги и деньги, — и в понедельник ворвался ко мне, меча громы и молнии. Не беспокойся, твой труд не пропадет даром — издательство очень щедро заплатит. Но и не слишком обольщайся, что все лавры теперь достанутся только тебе. Пять процентов — мои!
— Но почему, Адам, почему ты мне сразу все не рассказал? Тебе стоило только попросить меня, и я в любом случае помогла бы тебе. Не ради денег. — Я сумела изобразить жалкое подобие улыбки.
