Жеребец Рип то и дело нетерпеливо бил по земле копытами, словно надеясь, что хозяин пустит его в галоп, однако шаг его оставался плавным.
Начало смеркаться, и воздух с каждой минутой становился холоднее.
Достигнув края поля, где стояло раскидистое дерево, Бобби позволил жеребцу сделать еще несколько шагов и наконец остановил его.
— Солнце быстро садится.
Из-за спины до него долетело:
— Красиво!
— Что красиво, земля или закат?
— Все, — сказала она с улыбкой в голосе.
— Осторожно, — засмеялся он, — а то получишь укус.
— Укус? От кого?
— От техасского жука.
— Ох.
— Думаешь, ты могла бы здесь жить?
Главный вопрос. Все кажется простым, когда речь идет о закатах и красивых пейзажах. Но вопрос с подтекстом. Бобби почувствовал себя не в своей тарелке. И все из-за этой женщины. Она нравилась ему, нравился ее ум, нравилось, как она говорит. Надо постоянно напоминать себе, почему он преследует ее. Иначе жди беды.
— Техас уже прирос ко мне, Бобби. По многим причинам. — Она отодвинулась от него и расслабила руки. — И потом знаешь, место само выбирает своих обитателей.
— Это чепуха, — хмыкнул он.
Она засмеялась и позволила своей голове упасть ему на плечо.
— Наверное. Но с такой философией мне не надо самой принимать решения.
— Ищешь, кто решит за тебя? — он ненавидел себя за то, что голос стал пронзительным от напряжения. И не успела она ответить, как он, обернувшись, поднял ее, посадил на лошадь лицом к себе и снова взялся за поводья.
Нарушено еще одно правило, подумал он. Но, черт возьми, ведь все делается ради мести. Разве не так? Ее жаркий взгляд добавил напряжения.
— Это новый способ верховой езды, мистер Коллахен?
— Нет, но я хочу тебя видеть. Я подумал, что решу вместо тебя.
С улыбкой она обвила своей ногой его ногу и подвинулась к нему ближе.
— Нам еще далеко ехать?
— Нет, мы остановимся у того дерева и повернем.
— Почему? — Она оглянулась и увидела огромное дерево. Потом снова села к нему лицом. — Смешно. Но мне нравится. Я бы хотела ехать дальше.
— Мы не можем.
Чувства бушевали в нем, ему хотелось защитить ее. Но как защитить ее от самого себя?
— Почему мы не можем ехать дальше? — она посмотрела вокруг.
— Там, за деревом… — Когда думаешь, слова бегут одно за другим. А когда надо сказать, ничего не получается.
— Что?
— Там земля твоего брата, дорогая.
С минуту она глядела на него, потом кивнула.
— Уверена, он не будет возражать, если мы…
— Я буду возражать, — твердо объявил Бобби. — Я ни разу не пересекал границу с того дня, как была продана земля. И не собираюсь пересекать ее теперь.
