Дэнни: Так вы тут родились?
Я выразилась недостаточно ясно?
Нет-нет, все ясно, я просто хотел уточнить… Но на самом деле Дэнни просто удивился, что Ховард ему ничего об этом не сказал. Значит, вы помните, как замок выглядел… раньше?
Не так жалко, как сейчас, уверяю вас. Все было исполнено красоты. Красоты и совершенства.
А потом, спустя много лет, вы вернулись.
Естественно, я вернулась — после кончины моего супруга. А как же иначе?
Ну, то есть… просто переехали сюда — и все?
Да, переехала, наняла рабочих. Замок же был совершенно заброшенный. Я потратила уйму денег на то, чтобы привести хотя бы эту башню в приличный вид. А через несколько лет явились немцы и собрались устраивать тут отель. Они хотели, чтобы я отсюда съехала. Но я сказала им: я никогда не покину замок! Потому что замок — это я. И все мои предки, жившие тут девятьсот лет, это тоже я. А чья это теперь собственность, мне совершенно безразлично. Вот так.
Мысль о нескончаемой веренице поколений чем-то очень понравилась Дэнни. До сих пор ему казалось, что от его приезда в Нью-Йорк до сегодняшнего дня прошло уже столько времени, что невозможно представить эту длинную непрерывную цепочку дней, которые, нанизываясь один на другой, вытягивались в череду лет. Но эта бесконечно длинная, как ему казалось, череда — ничто по сравнению с веками, о которых говорила баронесса. Думать об этом было приятно.
Дэнни: И что немцы?
Разумеется, они пытались выжить меня отсюда. Присылали какие-то повестки и прочие никчемные бумажки, даже приводили полицию. Я перестала их впускать. Боялась, что они уволокут меня в лес и перережут горло. Говорила с ними вот через это окно.
Она с усилием поднялась и направилась к соседнему окну. Дэнни последовал за ней. Отодвинув щеколду, баронесса распахнула узкую оконную створку.
Взгляните вниз, сказала она. Дэнни высунулся наружу. От заката осталось лишь оранжевое пятно над горизонтом. Сад, подобно черному огромному океану, волновался у подножия башни. Снизу плыл сладковатый запах гнили, но к нему примешивалась струя свежести, принесенная ветром откуда-то издалека. Из стены рядом с окном торчал крюк, с него свисала длинная белая веревка, терявшаяся в густой листве.
Дэнни (через плечо): А веревка зачем?
Баронесса: Внизу к ней привязана корзина. Ко мне ведь приходят горожане, приносят еду и все, что мне нужно. Люди постарше еще помнят нашу семью. Когда мне что-то требуется, я пишу это на бумажке, кладу в корзину, и в следующий раз они мне все это доставляют.
